Когда все поели, она встала, убрала все и вошла в дом. Мужчины остались работать дальше. А к вечеру, все закончив, умылись и вернулись к домашнему очагу. Сюфре для них уже был накрыт хозяйкой дома. Искандер подтащил свою подушку поближе, уселся и стал ждать взрослых. Аббас перед ужином попросил чай, но, только Амира поставила перед ним финцан, как в дверь постучали.
— Кто может прийти в такое время? — с тревогой пробормотала она.
— Наверное, отец и мать. Кроме них, никто не знает, куда мы перебрались! Да в округе никто больше и не живет.
Но, распахнув двери, Аббас увидел перед собой не отца и даже не мать.
[1] Ника́х (араб. النكاح — бракосочетание), джава́з, зава́дж, урс — в исламском семейном праве брак, заключаемый между мужчиной и женщиной. Для того, чтобы брак был действительным, необходимо выполнить ряд условий. Супруг должен быть совершеннолетним мусульм и не подпадать под категорию махрам. Коран запрещает мусульманкам выходить замуж за немусульманина (Кафир).
Часть седьмая
— Надир? Как ты узнал, где мы живем? — удивлённо проговорил Аббас, увидев у двери дома своего друга.
— Для начала — Ас-саля́му ‘але́йкум, спасибо за то, что пригласил в дом! — похлопав Аббаса по плечу, молодой человек вошел и продолжил: — Не закрывай…
— Ва-алейкум ас-салам, хорошо. Как ты узнал, где мы живем? — повторил свой вопрос Аббас.
— Благодаря дядюшке и тетушке. Почему ты не сообщил, что построил дом и, главное, не пригласил нас на новоселье?
— Времени не было!
— Вот как? Женился и про друзей забыл!
— Во имя Аллаха всесильного! — с этими словами в дверях появился Ибрагим.
Через несколько минут через порог переступила и Валидэ. Она, встряхнув длинную темно-синюю юбку, что-то пробормотала. Ибрагим, поправив конусообразную черную папаху, недовольно посмотрел на жену. Надир, наблюдая за супружеской парою стариков, невольно заметил, что они носят одежду одинаковых цветов. Шаровары Ибрагима тоже были темно-синими, а белый верх у обоих расцвечивали красные, зеленые и голубые узоры.
Ибрагим, поправив свой архалыг[1], сел на мягкую подушечку, а Валидэ искала платок в своих длинных рукавах. Платок сей был нужен, чтобы вытирать густую бороду мужа, который при виде еды забывал обо всем на свете.
Надир, наблюдая за ними, улыбнулся и подкрутил кончик уса. В отличие от Аббаса, Надир был шатеном, так что светлой и густой бороде предпочел усы. Впрочем, хоть у Аббаса и была густая борода, но мужчина тоже всегда ухаживал за своими усами и в нужное время подстригал их. А еще Аббас, в отличие от всех, не любил носит папаху и, не страшась ничьего мнения, всегда одевался так, как ему было удобно.
— Не стойте так! Присаживайтесь, — указав на подушечки, предложил гостям хозяин.
— Я не голоден, но от чая не откажусь.
— Надир, тётушка, дядя, присаживайтесь, я сейчас принесу чай, — Амира ушла на кухню.
— Спасибо! Ну, расскажи мне, что вы тут делали, Искандер? — взяв ребенка на руки, спросил его Ибрагим.
— Мы строили хин! А еще я помогал маме поливать цветы! — быстро ответил ребёнок.
— Тогда ты заслужил вознаграждение. Бабушка напекла вам много сладкого. Бабушка, отдай Искандеру сладости.
Взяв из рук Валидэ небольшой медный поднос, Искандер тут же побежал с ним на кухню, к матери.
— Ана-джан[2], бабушка много сладкого нам испекла! — радостно сообщил мальчишка.
— Искандер, ты сказал спасибо? — спросила Амира, кидая в цайдан[3] сушеную гвоздику.
— Мама, но бабушка ведь далеко! — удивлённо заметил мальчик.
— Недалеко. Она в другой комнате. Идем, чай готов, отнесём гостям, — зайдя в гостиную, Амира поставила чай на сюфре и продолжила: — Сынок, скажи спасибо бабушке.
— Мамочка, но бабушка ведь далеко! — вновь возразил Искандер.
— Сладости тебе принесла другая бабушка! У тебя ведь две бабушки!
— Папина бабушка?
— Нет! Вторая твоя бабушка — она! — показала девушка на Валидэ.
— Это моя мама испекла, Искандер! — сказал Аббас.
— Но эта тётенька не моя бабушка, я знаю бабушку! — растерянно ответил он, глядя на маму.
Все переглянулись. В комнате воцарилась тишина. Искандер не спускал глаз с матери, и никто не знал, как ребенку объяснить то, что сейчас происходит. В этот миг голос Надира разрушил царство тяжелой тишины.
— Искандер, она тоже твоя бабушка.
— Нет! Она не мамина мама и не папина мама, — нахмурив светлые брови, посмотрел на него мальчик.
— Бабушки бывают не только папины или мамины! Разве тебе не нравится дядя Аббас?
Посмотрев на Аббаса, ребенок вновь повернулся к Надиру.
— Нравится. Но он не мой папа! Мой папа наверху, — ребенок поднял руку, указывая вверх.
— Разве ты не хотел бы иметь двух отцов? Один будет сверху присматривать за тобой, другой будет с тобой играть. Да и тебе ведь нравятся сладости, которые бабушка Валидэ печёт! Ты ведь любишь сладости!
Разговор Надира и ребенка прервал Аббас, понимая, что так они ничего не добьются.
— Дядя Надир хочет сказать, что к старшим людям нужно обращаться, как к бабушке и дедушке! Мы ведь с тобой знаем, что у тебя одна бабушка есть, правда?
— Да! — согласился ребенок.
— А теперь возьми сладости, пойдем спать, — отдав ребенку шор гогалы[4], он взял его на руки и пошел в спальню.
Атмосфера в гостиной была напряжённой, все сидели тихо, ничего не говоря, пока не вернулся Аббас.
— Что так тихо? Я думал, вы заснули! — Аббас тихо закрыл за собой двери.
— Он — заснул? — спросила Амира.
— Да.
— Амира, вы до сих пор ничего не сказали ему? — полюбопытствовал Надир.
— Ему не нужно ничего знать, он ребенок. Вырастет — поймет!
— Он должен знать, что ты тоже его отец! — строго возразила Валидэ.
— Ты не сможешь объяснить это ребенку! Он не поймёт! «Для ребенка существует одна мать и один отец». Сейчас ему не нужно это знать, он может замкнуться! — возразил жене Ибрагим.
— Я так же думаю! Когда придёт время, и я буду знать, что он готов, тогда мы обязательно ему расскажем, — согласился Аббас.
— Хорошо, пусть будет по-вашему. Со временем вы поймете, что я была права! — скрестив руки на груди, пробормотала Валидэ.
После того как гости выпили чай, Аббас и Амира устроили их отдыхать. В гостевой спали его родители, Надир в гостиной, а Аббас долго бродил во дворе, не осмеливаясь войти в спальню. Не застав его в доме, Амира тоже вышла.
— Аббас, почему ты здесь? Иди в нашу комнату, я постелила тебе у нас, — тихо проговорила Амира.
— Я не хочу тебе мешать, да я и не устал, — ответил он ей.
— Аббас, ты много работал! Прошу тебя, идем спать, сейчас поздно для прогулок — и прохладно.
— Хорошо.
В гостевой комнате Ибрагим и Валидэ говорили о случившемся за чаем.
— Валидэ, я молю тебя во имя Аллаха, больше не стоит влезать в дела их семьи.
— Я все это говорила ради них же! Что будет, когда ребенок вырастет? Этот мальчишка никогда не примет Аббаса.
— Всему свое время. Аббас будет для него хорошим отцом, ребенок его полюбит и примет. Просто ему нужно время.
— Я хочу, чтобы мой сын был счастлив!.. Что это?
Она смотрела на одежду, которая была положена в узкий и высокий шкаф.
— Что случилось? — сев на краю постели, тихо спросил Ибрагим.
— Тут одежда сына! Почему она здесь?
— Возможно, они просто ее тут хранят, — успокоил женщину муж.
— Почему они хранят здесь, если Аббас может оставить ее в своей комнате?