А теперь сам не надеется выжить, хоть виду и не подаёт. Хорошо бы рассказать сказку про то, как какой-нибудь иллиноец в одиночку отправился к звёздам и всё обошлось – но Клара не знала о таких случаях. Даже Доктор не знал.
Она встряхнулась, пошла к дверям ТАРДИС и распахнула их: в черноте плыл огненный шар, переливался жёлтыми и красными струями. Рядом с его великолепием не сразу угадывалась крохотная планетка, верхняя часть которой блестела отражённым светом, а нижняя тонула в темноте.
Клара села на пороге, любуясь и покачивая ногами.
– Давай внутрь, надо загерметизироваться, – скомандовал Доктор. – Сейчас на Лампаданосе будет вспышка, которая уничтожит их станцию. Солнечный ветер дойдёт сюда нескоро, но мало ли.
Пришлось встать; двери захлопнулись. Тиралик недоверчиво усмехнулся:
– Система наблюдения и контроля на «Янусии» предсказывает вспышки, станция просто уйдёт в сторону.
Доктор покачал головой:
– Это спонтанная вспышка, в долгосрочный прогноз не вошла. А именно сегодня система барахлит из-за попадания метеорита в четвёртый блок дистанционного зондирования… Эй, не вздумай трогать свой модулятор!
Но Тиралик уже судорожно бегал пальцами по челноку, прижал его к щеке и крикнул:
– Капитан Заранира-да! Слышите меня? Уводите станцию, сейчас вас накроет корональный взрыв!.. – Сколько у них времени? – спросил он, умоляюще глядя на Доктора.
Тот пожевал губами, повёл ладонью по лицу и пробормотал сокрушённо:
– Я тебе говорил – не трогай модулятор? Нет у них времени.
***
Связь доносила растерянное контральто капитана, та заставляла подчинённых собрать за пару минут информацию о направлении движения вспышки, интенсивности, температуре. Информацию, которую и за час не соберёшь.
На экране горела в солнечных лучах планета-призрак, полупрозрачный близнец Неклиды, окружённый крошечными блоками управления. С Лампаданоса поднимался чудовищный протуберанец, похожий на конскую голову.
Тиралик раскрыл рот, вслушиваясь в крики, несущиеся из челнока. Заранира-да катастрофически не успевала изменить орбиту станции, и все её обитатели сейчас осознали, что обречены.
«Конская голова» прошла совсем рядом с «Янусией», раскрылась – и начала рушиться обратно на Лампаданос. Не задела! Слава богам!..
Но конец огненной «морды» отделился от основной массы и полукруглым сгустком полетел к станции, медленно и неотвратимо. Смёл её, слегка прогнувшись, и направился дальше, чтобы после по дуге упасть на светило…
Крики оборвались. Кончено, Заранира-да, пятнадцать тысяч человек персонала – сожжены!
И это ещё не сам кошмар.
Все альфа-частицы «Янусии» от колоссальной энергии протуберанца проявились, и, значит, бета-частицы, составляющие Небесные Палаты – исчезли.
Экран показывал Неклиду, пояс гор вокруг Матричного магнита, над которым уже не плыл сияющий Купол с вычурными башнями. В этот момент тысячи несчастных летят с воплями к земле, и многие уже мертвы – бета-частицы, встроенные в плоть иллинойцев, выпитые с водой, попавшие с пылью в лёгкие – исчезли, оставляя вместо тел сита.
Сон сбывается, проклятый сон!..
Тиралик поднял ладонь: рукав истончался, таял, из многочисленных ранок на коже сочилась кровь.
– Нет-нет-нет! – подскочил к нему Доктор. – Твои бета-частицы стабилизировало поле ТАРДИС, ты не должен исчезать! Давай, не раскисай, тебе же всех нужно спасти, думай об этом!.. Аргх, Аника, плохая идея взять его с собой, нельзя никого заставить существовать против воли. Посмотри: просто не хочет жить, понимая, что остальные погибли. Иллинойцы, хлипкое личностное сознание.
Тиралик согнулся из-за рези в животе, заливая синим пол. Накрывало непомерное горе, каждую мышцу крутило и выворачивало. Доктор предполагал, что можно это как-то остановить…
Только нет, не остановить. Тёмная пелена пульсирует и давит.
А на сетчатке намертво отпечаталась «конская голова», её последний точный плевок. Тина, Наткинсон, Занизи, Гапониус-да, Навудон-шу, все ваятели, кормители – контакты стёрлись, будто не было, форумы замолчали, наросеть глуха. Словно отказали разом зрение, слух, осязание, и остался только горький вкус крови.
Они умирают, мертвы, каждый из них, больше никого.
Уйти за своими. По огненной дороге – к богам. Её полотно уже ложится под ноги, и знакомые оборачиваются, машут приветливо: давай с нами. Погребальная мелодия превращается в гимн.
Надо выкарабкаться, чтобы вернуть Палаты, надо собраться…
Но чернота космоса сдавила со всех сторон, ворвалась в душу. «Один» и «ничто» – то же самое, пренебрежимо малая соринка на великой тёмной глади Вселенной. И соринка эта исходила болью – не лучше ли ей сгореть, не страдать, не осознавать и не помнить?!
– Ты обещал жить, – грянул властный голос.
Во тьме сияла белым фигура Повелителя Времени, он протягивал ладонь.
Тиралик не мог разлепить губы, чтобы ответить: «Это ты. Ты убил их. Специально подстроил внезапную вспышку, поломку системы, не предупредил заранее – а мог. Мог… Но вместо этого затащил меня на корабль… Зачем вам понадобился последний из погибшей расы – для музея? Поизмываться?»
Доктор потряс рукой:
– Хватайся давай, истаешь же сейчас! В этой Вселенной нет места для твоего народа – но мы изменим её, и Палаты снова появятся. Только ничего не выйдет, если будешь ныть.
Синий удушающий колодец заглатывал, смыкался сверху. Тиралик всем существом потянулся к свечению…
Он сидел на ячеистом полу, обхватив колени, абсолютно нагой, и трясся от холода. Живот нестерпимо кололо: оказалось, это врезался в плоть челнок – тёмный, глухой, бесполезный. Инопланетянки стояли рядом, внимательно разглядывая.
– Странное расположение мышц. Что за коричневые пятна вдоль позвоночника? – спросила младшая.
– Появляются из-за каких-то гадких частиц, – пояснила другая. – Иллинойцы так стареют.
Тиралик привычно махнул челноком – сотворить одежду, прикрыться, – но нити не вылетели, не сплелись по замыслу. И теперь никогда не вылетят. Жалкий, голый лорд-президент растаявших Небесных Палат. Главный ваятель, неспособный соткать и тряпку.
Чего бы он сейчас не вынес – это смеха. Однако Доктор даже не улыбался, смотрел строго и торжественно. Произнёс:
– Всё-таки ты смог выжить, иллиноец. Что же, добро пожаловать в ТАРДИС. Клара, дай ему одежду и проводи в гардеробную – того и гляди, исчезнет из-за смущения.
Девушка бросила: «Кто-то раскомандовался», с оскорблённой рожицей поднялась в галерею и через три минуты накинула на Тиралика свой розовый махровый халатик, что не сходился на груди.
Не думать про вспышку. Не думать. Не думать!!!
О размерах галлифрейских кораблей сложено множество древних легенд, которые обожала переосмысливать Фаяно-ма. Но не удалила бы она все теории в своём блоге, увидев гардеробную с Дворцовый Сад?..
Не удалит. Она мертва. Все мертвы… Не думать!
Необозримые ряды вешалок, одежда любых вообразимых расцветок и покроя. Кто носил это раньше? Что почувствуешь, надевая кафтан, в котором Повелитель Времени ходил по чуждому, ничем не похожему на Неклиду миру?
Неклида теперь похожа на голую скалу. Окровавленную скалу… Не думать.
Тиралик влез в привычные чулки, охровые с жёлтым штаны-шоссы, такой же дуплет, оправил гофрированный ворот рубашки и вышел из-за ширмы. Цвета ваятелей, как будто подобное ещё для кого-то важно… Нет, замолчи!
– Ты снова просвечиваешь! – одёрнула его Клара. – Хватит переживать, выбери лучше обувь.
– Но эти ботинки с чужой ноги.
– Нечего капризничать. Их, наверное, тысячу лет назад надевали.
Какое это имеет значение. Как вообще что-то может иметь значение?! Палат нет…
Надо жить. Нельзя вспоминать «конскую голову»…
Проступившая по всему телу кровь запятнала новый наряд. Пришлось опять переодеваться.
После девушка отвела Тиралика в комнату, которая точь-в-точь походила на его спальню в апартаментах на Корсетной аллее: кремовые драпировки по стенам, широкая кровать с шифоновым балдахином, столик слоновой кости, тот же резной шкаф. Словно домой вернулся! Даже графин с апельсиновым лимонадом стоит на тумбочке.