— Ну, тогда объясни это ему, — он галантно отступил, освобождая дорогу к бодающемуся с дверью мужику. Дверь проигрывала.
— Ладно! — сдалась Пижма. — Если ты его успокоишь, признаю, что ты крут, о великий, ужасный и кусачий!
Удовлетворённый ответом, Леонард, привычно уворачиваясь от летящих с самых неожиданных, в том числе для обладателя рук, ударов подкрался и сдёрнул одеяло с головы ревущего селянина.
Пижма едва не пробила себе лицо ладонью: единственное преимущество, а придурок из благородных побуждений и его аннулировал! Нет, этот клиент определённо пытается самоубиться!
— Доброе утро, Атти! — почтительно поздоровался Леонард с мокрым, дрожащим от холода и вращающим выпученными глазами мужиком, в полтора раза превосходящим его по росту и в три по ширине. — Прости, что так рано.
Но мужик, вопреки ожиданиям, не бросился убивать обнаруженных суицидников, а безропотно утерся краем одеяла и всмотрелся в посетителя:
— Леонард, ты? Какими судьбами?
— Да вот проходил мимо. Дай, думаю, старого друга навещу, заодно работёнку ему подкину.
— Работёнка — это всегда хорошо. Сам знаешь, у нас с ней туго, — кинулся обниматься он. — Ща!
Пока Атти, косолапо топая, ходил переодеваться в сухое, дракон лукаво подмигнул подруге и без обиняков принялся рытье в огромном, забитом одеждой шкафу.
— Не смущайся, — поторопил он девушку. — Это Атти. Он портной и кожевник. Приоденем тебя здесь. Выбирай.
— А он тебя того… не? — Пижма недоверчиво следила за огромным силуэтом в соседней комнате.
— Чего? Того? А, не! — Леонард, сообразив, что так смутило агента, приподнял опустевшее ведро. — Его иначе не разбудить, все знают. Это же Атти!
— Атти, — слабо проговорила Пижма, как будто соглашаясь с тем, что происходящее совершенно нормально. — Ладно, ты меня уделал.
— И за это ты позволишь за тобой поухаживать и купить новую одежду?
— Это же халява, — передёрнула плечами Пижма, скрывая смущение. — Я бы позволила тебе купить мне что угодно и без дурацкого представления, — тут она соврала. Не позволила бы, принялась бы торговаться и выяснять стоимость подарков.
— Но тогда было бы не так весело.
Телохранитель запоздала осознала, что охранять драконов — дело куда более неблагодарное, чем она считала.
— Я возьму вон те ботинки. И штаны, — она с наслаждением оттянула пояс измучивших взопревшее тело кожаных, — в которых можно дышать.
Наверное, правильный телохранитель отказался бы от подношений. В крайнем случае, принял бы их в счёт оплаты работы. Но правильный телохранитель остался очень далеко, в реальном мире. Скорее всего, в коме или в психбольнице. А этот уже перестал чему-либо удивляться. Пижма покорно взяла и ботинки, и штаны, и ворох куда менее удобных, чем мужские, рубашек, и платье, носить которое в горах не рискнула бы и самая отчаянная модница, но, раз дают за бесплатно, пусть будет. Когда-то очень давно, сопливой студенткой, Пижма любила наряжаться. У неё тогда имелось настоящее имя, а не прозвище, а вечеринки и праздники неизменно становились местом отдыха, а не дежурства, где, единственная трезвая, она ответственно следила за ушедшими вразнос толстосумами.
— Ну! — торжественно пробасил довольный количеством сбытого товара Атти. — Ну совсем другое дело ж, а?!
Агент угрюмо кивнула: дело и правда было совсем другое и как оно превратилось в затянувшееся переодевание она до сих пор не поняла. Однако после ягодного пирога в животе почти не урчало, женские штаны сидели куда удобнее мужских (до чего же тощий этот Леонард!), а блузки, чего греха таить, радовали пока ещё не до конца задушенную внутреннюю кокетку.
— А вот теперь пора пойти на завтрак, — любуясь на переодевшуюся и причесавшуюся девушку, Леонард так устрашающе понизил голос, точно только теперь счёл её достойной поедания.
— Меня неизменно преследует ощущение, что ты чего-то не договариваешь, — Пижма требовательно скрестила руки на груди, любуясь вытянувшейся от подобного выразительного зрелища физиономией дракона.
— А ты? — прокашлявшись, в тон ей поинтересовался Лео, но намеренно не обратил внимание на быстро отведённый в сторону взгляд. — Хочу познакомить тебя с Бердом, только и всего.
— Кто такой Берд?
Дракон не стал увиливать: врать он всё равно не умел.
— Берд — старый друг. Он хороший.
— Но?
— Никаких но. Он хороший человек, мы давно знакомы, он очень талантливый, хоть и ленивый, музыкант…
— Но? — ещё раз подсказала Пижма.
— Но я его ненавижу! — выпалил Лео, явно стыдясь низменного чувства.