- Я не дам тебе умереть.
- А это уже не нам решать, - принц сглотнул. - Чую, как ты меняешься, Рэми. Младшая богиня предъявляет на тебя права. Однажды ты должен будешь выбрать. И боюсь, уже совсем скоро. А я... я как твой друг, приму любой выбор.
Мир вновь поднялся и отошел к окну, а Рэми потянулся за висящей на спинке стула туникой, быстро одеваясь. Напиток хранительницы, а только она могла оставить чашу на столе, придал Рэми сил, бодрости, и заставил на время забыть о боли в голове.
Мир, шальной Мир. Не боишься ты смерти, никогда не боялся. Да и Рэми, сказать по правде - тоже. Он иного боялся, что поддастся, откроется вождю и окунется в блестящий водоворот тайных знаний. Того, что никогда не даст ему ни принц, ни Кассия, ни даже телохранители повелителя.
Любой в клане знает больше, чем Рэми, умеет больше, хоть и обладает меньшими возможностями.
И кассийцам никогда не понять ни Рэми, ни его характера, ни источника его силы. Они могут лишь слегка помочь, виссавийцы - научить.
А пока Рэми подобен орленку, воспитываемому львом. Надолго ли хватит орленка? И надолго ли хватит льва?
Но как одно Рэми знал твердо - стоит ему решиться остаться в клане, и богиня больше не будет поддерживать ни повелителя Кассии, ни ее сына. И даже он, Рэми, этого не изменит. Потому что для виссавийцев главное - клан, остальное - неважно.
- Все равно, что ты говоришь, все равно что ты делаешь, - сказал Рэми. - Но мой дом - рядом с тобой. В Кассии, до которой Виссавии нет дела. И другого дома я не знаю.
- И не хочешь узнать?
- А зачем? - парировал Рэми. - Все, что мне дорого, все, что я люблю, все, с чем себя связываю - в Кассии. И ты - не только мой принц. Ты - мой друг.
- Много красивых слов, - поморщился Мир.
- Может, для тебя это и красивые слова. А для меня...
- А для тебя, что?
Рэми опешил. Он вновь не понимал. Почему тон принца холоден, как лед, почему глаза его, обычно карие, теперь потемнели до черноты. Что Рэми сказал не так?
- Чего ты от меня хочешь?
Настала очередь Мира опешить. И в самом деле - чего он хочет? Только теперь, посмотрев в глаза телохранителю, Мир вдруг понял. Рэми - это всего лишь юноша. Талантливый, очень много переживший, а все же юноша.
Ему бы, по-хорошему, еще пару лет да развиваться под теплым крылышком брата, а вместо этого Рэми, деревенского мальчишку, окунули с головой в дворцовые интриги. И теперь требуют...
Но как ему, Миру, быть? Отпустить Рэми, поддаться... жалости. Но жалости к кому, о боги? К целителю судеб? Или младшему, горячо любимому братишке лучшего друга?
- Ничего я от тебя не хочу, - сказал принц, желая поскорее закончить разговор.
Он врал. На самом деле он хотел от Рэми очень многого, но гораздо большего, чем тот мог ему дать - он хотел иметь сильного советника, опору, мага, того, кем Рэми должен был стать... через некоторое время. Но если ли у Мира это время?
"Твоя жизнь подходит к концу, мой принц, - голос Ниши звучал в голове Мира и днем и ночью. - И прежде чем уйти, ты должен сделать нечто важное - ты должен удержать власть в руках вашей семьи."
Должен, но как? Глядя на Рэми - мага, целителя, наследника Виссавии - Мир мог думать только об одном - подняться сейчас с этого проклятого кресла, пойти к вождю Виссавии и выдать глупого мальчишку... А так будь что будет! Только бы не тащить за собой. Ни его, ни остальных телохранителей.
Рассказать о пророчестве? Дать возможность уйти? Да ведь не уйдут.
И все равно почему-то больше всего жаль именно Рэми.
Не Тисмена, этого зеленоглазого тихоню, что любил скрываться в своем кабинете, вместе с растениями, зверюшками и книгами.
Не Лерина - спокойного, уравновешенного, уверенного в себе, холодного, как умытая в ручье сталь.
Не даже Кадма - дамского угодника и насмешника, верного товарища и в бою, и на балу, и в шаловливой пьянке.
А этого Рэми... черноволосого, тонкого, тихого и упрямого... почему-то жаль. И пошел бы прямо сейчас к вождю Мир, да вот только... не простит его мальчишка. Что угодно простит - и унижение, и трепку, и холодный приказ, а вот предательства не простит. И жалости к себе не простит.
И почему-то важно было для принца это прощение. Важно, чтобы молчаливый, неохотно высказывающийся Рэми всегда был рядом. Будто мальчишка приносил удачу... Да и достоин ли вождь Виссавии такого наследника, коль не сумел уберечь ни сестры, ни ее детей?
Коль сошел с ума среди целителей душ? Позволил себе это? Скатился в безумие, хотя имел целый клан целителей, готовый помочь, поддержать... безответственный и слабый... вот кем на самом деле был вождь Виссавии.