— Ягулька, я все вспомнила! — я решила открыть ей, она ведь и тогда меня поддерживала, и сейчас — но женщина отреагировала на мой выкрик не так, как я ожидала:
— Ника, я понимаю, что за спиной все шепчутся, но меня зовут Егулина Тимофеевна. Неужели ты думаешь сравнение со сказочным персонажем мне приходится по вкусу — она даже обиделась, это было видно по поджатым губам. Черт-черт-черт! Я снова ошиблась. Она не помнит, она банально меня не знает. Я просто ходячая катастрофа! Везде сею хаос, и тут старушку обидела, а она ведь ко мне всей душой и не потому что помнит и благодарна за освобождение, а потому что эта самая душа у нее чистая и светлая. Вот я дурёха!
— Простите, Егулина Тимофеевна, я не хотела Вас обидеть — я склонила голову. А что мне оставалось делать? Сказанное не воротишь, надеюсь она меня простит.
— Хорошо. Раз уж пришла — не сиди без дела, становись за свой аппарат и повторяй упражнения, думаю ты их еще не успела забыть — и на том спасибо, не выгнала, не послала.
— Спасибо огромное, я сейчас же начну — сказала я, отталкиваясь от коляски, цепляясь за поручни. Улыбнулась самой себе и принялась выполнять упражнения. Два часа пролетели очень быстро. Егулина несколько раз подходила ко мне, указывая на мои ошибки, а потом возвращалась к чевчушке. А я счастливая, на сколько это возможно, продолжала упорствовать. Дальше я покатила к душевым и поспешила к Миле, думаю та уже разведала обстановку.
— Где Вы были — едва я появилась в палате, как пришла моя медсестра — Телефон с собой Вы не взяли, а я Вас обыскалась. Ваши родители приезжали и заходил Нагорный-старший — я непонимающе уставилась на девушку, и она решила уточнить — Ну, брат Лиама — аааа…Вот значит какая у них здесь фамилия.
— Прости, забыла совсем. Я была на реабилитации. Так что там с Лиамом? — некогда мне оправдываться, я должна знать все подробности.
— Операция прошла успешно, он уже очнулся. Собственно, поэтому его брат и приходил к Вам, говорил, что младший очень ждет Вас — я облегченно вздохнула, переходя на шепот:
— А сейчас Миар где?
— Так уехал, у него какие-то дела, но просил Вас навестить своего парня — мне кажется или Мила странно так на меня смотрит. Ну да, я избегаю своего парня и его брата, совсем ничего странного. Ох… Ну не объяснять же ей причину? Еще в дурку отправят. Очень уж рассказ был бы похож на бред сумасшедшего.
Увидев, что вопросов я больше не задаю, Мила поспешила сделать мне укол, передала другие лекарства и указала на остывший завтрак. Затем девушка намекнула проверить телефон и не оставлять его, если куда-то соберусь, и после этого с чувством выполненного долга она ушла.
Я тут же перезвонила маме, говоря, что у меня все в порядке, и что я просто проснулась раньше, поэтому поспешила на реабилитацию, забыв о телефоне. Она расспрашивала о Лиаме, и я ответила, что с ним все в порядке, очнулся. Большего я и не знала. А после этого я поспешила в читальный зал, думаю там я буду в безопасности, да и подальше от братьев-драконов.
Да, я поступала глупо, но мне нужно было собрать в кулак всё свое мужество, сейчас я банально была не готова видеться с Лиамом или его братом. Мне нужно время для того, чтобы осознать то, что произошло у седьмых врат, и научиться с этим жить.
Удачно бегать от Миара у меня получалось ровно два дня, когда же на третий рано утром он просто поймал меня, выезжающую из палаты:
— Ника! Что происходит — он сурово посмотрел мне в глаза — Нам нужно поговорить! — не вопрос, он ставил меня перед фактом. Я горестно вздохнула, возвращаясь в палату, а парень, нет, мужчина, проследовал за мной — Рассказывай — он приказывал, и у меня не осталось выбора, кроме как открыть всю правду.
— Я вспомнила. Всё — я думала, что такого объяснения вполне достаточно, но увы…
— И? — да уж, я ошиблась.
— Что «и»? Ты не понимаешь? — да елки-палки, мне что ли все разжевывать?
— Нет, не понимаю. Объясни.
— Миар, это ведь из-за меня случилось! — я начала повышать голос — Из-за меня Лиам потерял крылья! Потерял своего дракона! Как!? Как мне ему в глаза после этого смотреть? — хотел объяснений? Получай.
— А ты не думала, что он уже не маленький мальчик и сам вправе решать смотреть ему на тебя или нет? Это был его осознанный выбор, или ты думаешь он не знал к чему это приведет? — теперь вспылил Миар — А своими детскими поступками в виде побегов ты лишь ранишь его. Он ведь думает, что ты избегаешь его из-за слепоты, не хочешь ничего общего иметь с калекой! — последнюю фразу Миар выплюнул мне в лицо, а я стояла, словно громом пораженная. Какая же я дура! Опять! Да что ж такое-то?