— Ставлю пять против гнедого.
— Десять против Келли.
Эйлин смотрела на Шона. На его лбу блестели капли пота, темно-синие глаза горели от возбуждения. Он выглядел таким же необузданным, как и лошадь, которую он пытался объездить. Эйлин опять пожалела, что не захватила с собой фотоаппарат.
Внезапно болельщики притихли. У Эйлин перехватило дыхание, когда гнедой неожиданно попятился, а затем с силой опустился на все четыре ноги, упал на землю и начал кататься по ней, стараясь подмять под себя всадника.
Шон быстро скатился с седла, увернувшись от копыт разъяренной лошади. Зрелище было пугающим. Когда гнедой снова вскочил на ноги, Шон, не дав ему опомниться, снова был в седле.
Это была борьба между человеком и животным за право стать хозяином положения. Ничего подобного Эйлин не видела. Жеребец кидался из стороны в сторону, вскидывал копыта, издавал яростные звуки, храпел, но Шон крепко держался в седле. Наконец, покрытый пеной, с тяжело вздымающимися боками, гнедой остановился в центре загона.
— Он добил его, черт возьми! — крикнул один из конюхов. — Никогда бы не поверил, что этого дикаря можно взнуздать! Эй, Кларк, гони деньги!
Шон проехал круг по загону и, когда остановился, встретился взглядом с Эйлин. Она отвернулась, потрясенная до основания острым приступом желания, которое нахлынуло на нее мощной волной. Это дикое, безудержное желание отражалось и в глубине темно-синих глаз Шона.
Смутно Эйлин слышала, как мужчины слезли с ограды, как они уходили, смеясь и переговариваясь, отдавая проигранные деньги. Наконец она осталась одна. Эйлин медленно подняла глаза на Шона. Он смотрел на нее, и его взгляд был непроницаемым.
— Сумасшедшая скачка, — обронила Эйлин, не выдержав напряженного молчания. Шон пожал плечами. — Вы могли погибнуть.
— Такая у меня работа.
— И вам она нравится, не так ли?
— Да, очень.
Шон спрыгнул на землю. Его ковбойка и джинсы были покрыты слоем пыли. Он расседлал гнедого и бросил седло на верхнюю жердь ограды, туда же последовала уздечка.
Пригнув голову, Шон пролез между жердями и выпрямился. Эйлин почувствовала себя маленькой рядом с ним. От Шона пахло пылью, потом и победой.
Взгляд Шона, скользнув по ее лицу, остановился на губах. Эйлин затаила дыхание. Ей показалось, что прошла вечность, пока он решал, что ему делать. Наконец, пробормотав что-то, Шон порывисто заключил ее в объятия и крепко поцеловал в губы. Эйлин чуть не задохнулась.
Так же внезапно Шон отпустил ее, повернулся и пошел прочь. Эйлин почувствовала себя одинокой. Провожая его взглядом, она все еще ощущала покалывание в губах после его страстного поцелуя.
Она не знала, сколько времени простояла около загона, прежде чем вернулась в дом.
— Я слышала, что сегодня вечером у конюшни было настоящее представление, — сказала Бланш.
Эйлин вспыхнула. Она решила, что Питер видел, как Шон поцеловал ее, и сказал об этом жене.
— Представление? — отозвалась она еле слышно.
— Да. Питер сказал, что Шон объездил гнедого жеребца, которого привезли в нашу конюшню на прошлой неделе.
Эйлин выдавила из себя улыбку.
— Да, зрелище было интересным.
— Я же говорила тебе, что Шон самый лучший.
— Да, это верно, — сказала Эйлин, вспомнив его поцелуй.
— Как идут твои тренировки?
— Прекрасно. Ты была права, Бланш, мне очень нравится верховая езда.
Бланш просияла.
— Я знала, что ты не останешься равнодушной к лошадям. На следующей неделе мы выберемся с тобой на прогулку, съездим к озеру.
— Хорошо.
— Я сказала Питеру, что хочу провести с тобой время, так что завтра мы поедем в Белфаст, пообедаем там и походим по магазинам. А в пятницу вечером завалимся втроем в ресторан, поужинаем и потанцуем.
— Спасибо, Бланш, звучит заманчиво.
— Я, правда, надеялась, что у нас будет больше времени на общение, но я не знала, что Розмари надумает уехать к сестре, когда ты приедешь.
— Не волнуйся за меня, я уже большая девочка. Когда мне станет скучно, я скажу тебе об этом.
Бланш лукаво посмотрела на подругу.
— Я все-таки обращу тебя в свою веру, сделаю из тебя деревенскую жительницу.
— Вряд ли это получится. Три недели я выдержу, а потом просто полезу на стену.
— Поживем — увидим, — философски заметила Бланш и хитро улыбнулась. — Мало ли что может случиться за оставшееся время.
Эйлин только головой покачала.
— Спокойной ночи, сводница.
— Приятных сновидений, — откликнулась Бланш.
Они обе знали, кого Эйлин увидит во сне.
Веселый смех Бланш преследовал ее до самой спальни.