Воган-Баррат оторвалась от чтения и посмотрела на Хиддлстона с насмешливой полуулыбкой:
- И что тебя взбесило, Хиддлс?
- Как что? Ты не понимаешь? О, да не прикидывайся, Эмили! Ты прекрасно знаешь, как это работает. Хочешь привлечь к нашему спектаклю побольше внимания, так купи мне интервью! Ладно, не хочешь мне — заплати за эфир для этого орангутана Хемсворта! Я даже готов набросать ответы на вопросы; ему всего лишь нужно будет их прочитать. Хотя и в этом его умении я не уверен! Но ради всего святого! Не нужно мне любовных интрижек актеров и дешевого пиара…
- Стоп! – Воган-Баррат не первый год работала с Томасом и прекрасно знала, как его иногда заносит. Но сейчас он превзошел сам себя.
- Остановись, Том! Уверяю тебя, что не я заказала эти статейки в таблоидах, не я позвала фотографов, чтобы они пощелкали нашу парочку на выходе из галереи. Но ты не поверишь — уже сегодня утром продажи билетов поднялись на треть. На треть, Том!
- Тебя только это заботит, да? – устало спросил Хиддлстон. – Только прибыль?
И он, обиженно засопев, отвернулся от собеседницы, сам не понимая, почему его так разозлила эта чертова статейка. В конце концов, чего только не пишут эти желтушные издания. Уж сколько они насочиняли про него самого! Так почему же он так бесится, глядя на самодовольную рожу Хемсворта, пойманного папарацци на выходе из художественной галереи, и не сводящую с него влюбленных глаз Зоуи.
Зоуи! Они с Томом знакомы черт знает сколько лет! Это она сыграла в самом первом спектакле, принесшем Тому какую-никакую популярность. Она была рядом, утешала и поддерживала, когда семь лет назад Том переживал болезненный разрыв с любимым человеком. Она помогала ему с Фрэнки. Даже, казалось, подружилась с мальчиком раньше, чем сам Том. Так почему же сейчас она решила… А хотя, кто он такой, чтобы осуждать ее? Разве он имеет какое-нибудь право… ревновать? Ревновать??? Хемсворта??? Этого белобрысого увальня, этого бездарного актеришку, этого…
Как можно ревновать того, кто даже не узнал тебя при встрече?
Это было… Не больно, нет. Но это задело. Резануло неприятно.
Четыре дня назад, когда Эмили собрала их всех в театре, чтобы познакомить друг с другом и представить режиссеру актеров, тогда, протягивая Крису руку, Том, пристально глядя в невозможно-голубые глаза Хемсворта, понял, что тот его не помнит. Совсем. Ни тени узнавания не промелькнуло на красивом лице блондина. Он улыбнулся Тому этой своей хорошо отрепетированной улыбочкой, крепко пожал руку.
- Хэй, я Крис! – объявил он Хиддлстону с таким видом, как будто тот должен был немедленно до потолка прыгать от небывалого счастья — познакомиться с самим Крисом Хемсвортом.
И при всем при этом он как будто бы даже не рисовался. То есть этот герой второсортных стрелялок был искренне уверен, что каждому в этом зале должно быть сейчас чертовски приятно познакомиться с ним.
И ведь они на самом деле были рады! И Чарли — Чарли Кокс, старинный приятель, которого даже упрашивать не пришлось — он тут же согласился играть роль Джерри, едва Том предложил ему. И Зоуи! О, Хиддлстон помнил как, томно взмахнув ресницами и кокетливо приоткрыв пухлые губки, Зоуи своим низким, грудным голосом интимно сообщила Хемсворту:
- Я видела все твои фильмы, здоровяк!
- Сочувствую, детка! – также кокетливо подмигнул ей Крис и, притянув к себе за талию — по-хозяйски так, как будто права заявлял, громко чмокнул смуглую щеку Зоуи.
- Итак, я полагаю, что все познакомились, и все знают, зачем мы здесь собрались и чем планируем заниматься в ближайшие несколько месяцев, — с энтузиазмом произнесла Эмили.
- Да, милая, – от взгляда, брошенного Крисом в сторону продюсера — весьма аппетитной блондинки, надо признать — так и веяло тестостероном.
- Мы собираемся подзаработать немного деньжат, – доверительно сообщил окружающим Хемсворт. – Нет, правда, народ, даже не сомневайтесь — со мной вы гарантированно сделаете кассу…
- Ну слава бооооогу! – протянул Томас, беспардонно перебивая говорившего. – Хвала создателю, что среди нас есть гениальнейший актер, который может гарантировать нам солд-аут одним только своим присутствием!
И Хиддлстон три раза громко хлопнул в ладоши.
- Эй, эм… Том, да? – уточнил этот наглец, и Томас почувствовал, как его щеки буквально пылают от бешенства. – Так вот, Том, не парься, я знаю, ты хороший реж, ну так говорил мой агент. Но мы-то здесь прекрасно знаем, что…
- Молчать! – заорал Томас, чувствуя, что еще секунда, и он просто ударит наглого выскочку папкой с распечатанным сценарием, в которую он вцепился, как в спасительный круг, который помогал ему в данный момент не захлебнуться от ярости. – Молчать! Я взял тебя, Хемсворт, потому что за тебя очень и очень попросили. И в моем спектакле ты всего лишь один из исполнителей. Если я говорю — ты слушаешь! Если я велю тебе — ты делаешь. Если…
- Ладно-ладно, Пиддл… ой, прости, Хиддлстон! – примирительно поднял в верх руки Крис. – Ты чего такой дерганый? Еще кондрашка хватит.
Внезапно Том послушался. Замер. Взял себя в руки. Действительно, с чего вдруг он так разнервничался? Ну подумаешь, этот парень решил показать им всем, кто тут королева бала! Посмотрим, как он запоет, когда нужно будет действительно сыграть, а не просто стоять на сцене и расточать направо-налево обаяние.
- Я надеюсь, все прочли пьесу? – спросил Том после того, как актеры расселись в первом ряду зрительного зала.
Он сам стоял на сцене — так ему хоть немного да казалось, что он в самом деле выше Хемсворта. Не по росту, разумеется — хотя и в росте он уступал блондину не на много — но так, когда Том смотрел на Криса сверху вниз, он чувствовал себя хозяином положения.
- Так вы прочли пьесу? – вынужден был повторить Хиддлстон, потому что ответом ему была тишина.
Чарли и Зоуи, переглянувшись, бодро закивали в ответ, будто они были прилежными учениками, а Томас их строгим учителем. В отличие от них Крис равнодушно рассматривал свои ногти.
- Мистер Хемсворт! – обратился Том персонально к нему. – Не соблаговолите ли нам ответить, имели ли вы удовольствие ознакомиться с содержанием пьесы, которую мы будем ставить?
- Чего? – с сожалением оторвался Крис от своего занятия. – А! Пьесу-то?
Он почесал затылок и огляделся вокруг, как будто искал поддержки. Но пустые кресла никак не могли его поддержать.
- Пьесу? Эту… Измена, кажись? Так вот я того… Я не читал…
Том покрепче перехватил свою папку — для того только, чтобы ненароком не запустить ею в самодовольную блондинистую рожу.
- Нет, я конечно понимаю, это не комиксы, и вам, мистер Хемсворт, должно быть, было довольно-таки трудно справиться с такой задачей, как чтение одного из лучших произведений нобелевского лауреата Пинтера...
- Эй, Хиддлс! Да не кипятись ты! Ну не прочитал я пьеску, подумаешь! Чего там читать-то, десять страничек! Пффф! Да к тому же суфлеры, знаешь?
- Суфлеры?!!! – Том все-таки уронил свою папку. Уронил, иначе она точно полетела бы в дурную белобрысую макушку. – Суфлеры?!!!
- Том! – поднялась со своего места Зоуи. – В самом деле, ну что ты? Может быть, у Криса не было пока времени прочесть. Он обязательно прочтет. Да я могу остаться после собрания и почитать ему.
- Спасибо, крошка, ты прелесть! – сахарно улыбнулся ей Крис. – Знаешь, я на слух лучше воспринимаю.
«И ты, Брут?» – мысленно спрашивал Томас у Зоуи. Ища поддержки, он посмотрел на Чарли. Тот сочувственно смотрел на него, как будто говоря: «да, брат, не повезло тебе с актером!» Вернее, он старательно изображал сочувствие. Но в уголках его смешливых глаз собрались веселые морщинки-лучики — на самом деле вся это ситуация его бесконечно забавляла.
Том чертыхнулся — что ж, при случае он не забудет это Чарли.
- Ну хорошо! – махнул рукой Хиддлстон, в который уже раз за день приказывая себя не обращать внимания на выходки надутого спесью Хемсворта. – Хорошо! Я надеюсь, что это был первый и последний раз, когда ты, Крис, пришел на репетицию неподготовленным.