если еще способны расслышать
что-нибудь человеческое:
не прорицатель я,
не пророк -
я только поэт
и только поэтому
вам говорю
от имени земного шара:
Требуем! Мирной! Жизни!
Мы,
миллиарды людей,
больше того: человеков.
ПО ДУШАМ
Тебе фашизм горше яда,
Ты сын России вроде бы
И ничего тебе не надо,
Кроме родимой Родины.
Но даже Родину, пожалуй,
Ты любишь опрометчиво:
Твоя душа не задрожала
От зла всечеловечьего.
Тебе-то что? Вон чисто поле,
Курган под ворон-птицею,
А если Африка в неволе,
Так это ж за границею.
Чиста твоя святая совесть
В своей закрытой гавани.
Ты счастлив средь родных сокровищ,
Но упускаешь главное:
Лишь там фашизм грязногривый
Вздымает вои лютые,
Где чувство Родины в отрыве
От чувства революции.
ДАВАЙТЕ ПОМЕЧТАЕМ О БЕССМЕРТЬЕ
Но не хочу, о други, умирать…
Наука беспощадна и узка,
Искусство простодушно и широко.
«Любая к смерти приведет дорога» -
Какая в этом дикая тоска!..
А я поэт. Я верую в бессмертье.
Оно не в монументах, не в статьях.
Что мне до них, когда не бьется сердце
И фосфор загорается в костях?
Увы, так называемая «слава» -
Эрзац бессмертья, только и всего.
Ее величье утешает слабо.
Мое ж бессмертье — это естество.
Мы с вами — очертанья электронов,
Которые взлетают каждый миг,
А новые, все струны наши тронув,
Воссоздают мгновенно нас самих.
Мы, как река… Мы бросимся друг к другу,
Но нас уж нет, хоть мы глядим в глаза:
Все как бы обновилось — и нельзя
Вторично жать одну и ту же руку.
Так значит, я, и ты, и все другие -
Лишь электронный принцип, дорогие.[1]
Он распадется в нас — и мы умрем,
Он где-нибудь когда-нибудь сойдется,
И «я» опять задышит, засмеется
В беспамятном сознании моем.
Да, это буду я! Тот и не тот.
В обличьи пахотника или принца -
Неважно. Важно, что бессмертный принцип
Опять м е н я в стихийщину сведет:
Сквозь новый ген,
спустя мильон столетий,
А может быть, и через год,
Я снова появлюсь на этом свете.
Я твердо утверждаю, как закон,
Что в нуль не превратится электрон,
Поскольку вся материя превечна.
И то, что, выйдя из глухих пучин,
В слепой природе стало человечно,
Опять возникнет в силу тех причин,
Что вызвали дыхание мое,
Как ваше, как седьмых, десятых, сотых.
Мы вновь сквозь вековое забытье
Взойдем в телесности, а не в рапсодьях.
Пока не будет решена проблема,
Как из «оно» произрастает «я»,
Покуда здесь сознанье наше немо -
Моя догадка не галиматья.
Поверьте ж в эту сказочку. Не бойтесь.
(Рой электронов все ж не кутерьма.)
А поначалу в корне всех гипотез
Лежит веселая игра ума.
«Бояться смерти, что бояться сна…»
Бояться смерти, что бояться сна:
Она, бедняжка, вовсе не страшна.
Боится смерти только наше тело,
Но это уж совсем другое дело.
Предсмертные страданья из лихих…
Но сколько раз мы испытали их
В теченье жизни! Сколько умирали,
Не умерев. Так, значит, не пора ли
Возвыситься над смертью? Ведь она
На сотни возрождений нам дана,
Воскреснем мы не у Господня трона,
А под ваяньем бога Электрона.
Упрямый скульптор, он наверняка
Одних и тех же лепит все века.
«Пускай не все решены задачи…»
Пускай не все решены задачи
И далеко не закончен бой -
Бывает такое чувство удачи,
Звериности сил, упоенья собой,
Такая стихия сродни загулу,
В каждой кровинке такой магнит,
Что прикажи вот этому стулу:
«Взлететь!» — и он удивленно взлетит.
ЕСЛИ МНОГО КРОВОТОЧИН
Был на войне — меня не убило,
Плавал в тайфунах — не утонул,
Сама сирена мой стих полюбила
И мне морской подарила гул.
Когда начались мировые корчи,
Меня обошло великое зло:
Сберег я годы и душу. Короче -
Мне в большом неизменно везло.
Но мелочи… Будто на поле брани,
Они контузят, царапают, жгут.
Здесь нахамили, там обобрали…
От ярости нервы свиваются в жгут.
Иная молвишка такое мелет,
Что диву даешься: кто же ты? чей?
Сам говорю себе: «Это мелочь».
Но жизнь соткана из мелочей.
Обида узкая, как минога,
Играет в жилах алой волной…
Кровоточины, если их много,
Опаснее раны сквозной.
1960.
БУДТО ЗОЛОТАЯ РЫБКА В ЛУЖЕ
Это не чудо, не случай,
Не бред фантазии зыбкой.
Я верю: бывает в луже
И золотая рыбка.
Когда тебе очень плохо
И лужа твоего быта
В зарослях чертополоха,
Кажется, Богом забыта,
А мертвые листья к тому же
Пахнут газом болот,
Тогда обязательно в луже
Золотая рыбка блеснет.
Маленький хвостик солнца
Сквозь черное вспыхнет листье;
Прохожий, поднявши зонтик,
Ноябрю засмеется в лицо.
А в одичалой луже
Лазурь засияет гордо!