— Ну, уж это, конечно, детская фантазия! — заметил я.
— Когда она… исчезла, — запнувшись, продолжал старик, — я был уверен, что он увез ее в эти самые страны. Он, наверно, рассказывал ей о них чудеса, уверяя, что там она будет важной леди. Я сразу подумал, что такими вот рассказами он мог вскружить ей голову. А после того как мы повидались с его матерью, я прекрасно понял, что был прав. И я переплыл канал и очутился во Франции — точно я с неба свалился.
Тут я заметил, что дверь немного приоткрылась и со двора влетело несколько снежинок, потом дверь открылась еще больше, и я увидел руку, придерживающую ее так, чтобы она не могла затвориться.
— Там я встретил английского джентльмена из начальства, — продолжал мистер Пиготти. — Я ему рассказал, что иду искать свою племянницу. Он добыл мне бумаги, какие требуются в пути. Я толком даже не знаю, как они называются. Кроме того, он еще хотел дать мне денег, но, к счастью, я в них не нуждался. Уж конечно, я ему горячо благодарен за все, что он для меня сделал. На прощанье он мне сказал: «Я напишу о вас кое-кому и буду рассказывать о вас едущим в ту сторону, так что, когда вы будете далеко отсюда, вы встретите там много людей, которые будут знать о вас». Разумеется, я высказал ему, как только смог, свою благодарность и затем пустился в путь по французской земле.
— Один и пешком? — спросил я.
— Большей частью пешком, — ответил он. — Иногда, правда, мне случалось подъехать на телеге какого-нибудь крестьянина, направляющегося на базар. Другой раз, бывало, подвезет кто-нибудь в порожнем экипаже. А обыкновенно по многу миль в день я отмахивал пешком, часто в обществе какого-нибудь солдата или другого пешехода, идущего проведать своих друзей. Я, конечно, не мог с ними разговаривать, ни они со мной, но все-таки нам веселее было итти вместе по пыльной дороге. Придя в какой-нибудь город, — продолжал он рассказывать, — я разыскивал гостиницу и ждал там во дворе, пока не попадется мне кто-нибудь, говорящий по-английски. Мне почти всегда удавалось кого-нибудь встретить. Тут я рассказывал, что ищу свою племянницу, а мне описывали, какие люди стоят в этой гостинице. Если описания подходили к Эмилии, я ждал, пока появлялась молодая дама, о которой мне говорили. Убедившись, что это не Эмилия, я шел дальше. Потом бывало так, что приду я в какую-нибудь деревню, а обо мне уж там знают. Часто крестьяне приглашали меня посидеть у дверей своих хижин, угощали чем бог послал и оставляли ночевать у себя. И, знаете, мистер Дэви, не раз случалось, что какая-нибудь женщина, у которой есть дочь примерно лет Эмми, ждет меня еще за околицей (где у них обыкновенно стоит большой крест с распятием), чтобы при гласить меня зайти к себе. А особенно добры бывали ко мне матери, оплакивающие своих умерших дочерей…
Это Марта была там, за дверью. Мне ясно видно было ее растерянное лицо, видно было, с какой жадностью она слушает нас и только боится, как бы старик, повернувшись, не увидел ее.
— Часто они сажали ко мне на колени своих детей, продолжал рассказывать мистер Пиготти, — особенно маленьких девочек. Не раз вы могли бы видеть меня сидящим у дверей хижины с этими малютками на руках. И мне почти казалось, что это крошки моей любимой… Ах, любимая моя!..
Не выдержав внезапного приступа горя, старик зарыдал. Я дотронулся дрожащей рукой до его руки, которой он закрывал себе лицо.
— Благодарю вас, сэр, — прошептал он, — не обращайте на это внимания.
Вскоре, однако, он справился с собой, отнял от лица руку, засунул ее за пазуху и снова начал рассказывать:
— Бывало, эти люди часто провожали меня милю или две, и, когда, прощаясь, я по-английски горячо благодарил их, они, казалось, понимали меня и тоже что-то ласковое говорили мне по-своему. Вот таким образом я добрался до моря. Вы сами понимаете, что для такого моряка, как я, нетрудно было, работая на судне, попасть в Италию. Там я странствовал опять-таки большей частью пешком. Люди и в Италии тоже были добры ко мне, и, наверно, я прошел бы ее всю из конца в конец, не узнай я, что племянницу мою видели в Швейцарских горах. Человек, знакомый с «его» лакеем, видел там их всех троих. Он рассказал, как они путешествуют и где именно находятся. И вот, мистер Дэви, я шел день и ночь, чтобы добраться до этих самых гор, Но сколько я ни шел, горы, казалось, всё уходили от меня. В конце концов я-таки добрался и перевалил через них. Когда я стал подходить к тому месту, которое мне указали, я начал думать, что мне делать, когда я ее увижу...