- Нет. Я пойду... - ее глаза удивленно расширяются.
- Нет, я имел в виду, что ты можешь присесть.
В этой комнате нет ни одного стула. А все потому, что в ней нет места для стула. Эти стены... Смотрю ей в глаза. Так легче дышать.
- Не уверена, что это хорошая идея.
- Это хорошая идея, - настаиваю, отрезая добрый кусок голубца, и запихиваю его в рот.
Черт. Она умеет готовить. И да, это остро. Это прекрасно.
Жуя, наблюдаю, как она делает робкий шаг к кровати.
- Садись, - говорю с набитым ртом.
Она точно не из тех, кто подчиняется приказам, поэтому я немало удивлен, когда она присаживается на край кровати рядом со мной.
- Ты сама-то уже ела?
Она качает головой, и ее длинные темные волосы рассыпаются по обнаженным плечам. Теперь она одета в обтягивающую белую майку, подчеркивающую эти сиськи, которые, я полагаю, мне никогда не забыть.
- Пока нет. Я перекушу что-нибудь, когда вернусь домой.
Отрезаю еще один кусочек и подношу к ее губам, обрывая ее слова. Она секунду смотрит на вилку, на меня, потом открывает рот. Ее сочные губы смыкаются, и я вынимаю вилку, чтобы она могла жевать.
Почему мне кажется, что это даже интимнее, чем секс?
- Никогда не ел таких вкусных голубцов, - бормочу, наблюдая, как двигаются ее губы. Когда она сглатывает, не могу отвести глаз от нежного горла.
Я хотел бы видеть, как вибрируют женственные линии ее горла, когда она кричит во время оргазма. Хотел бы слышать мое имя на ее устах, когда утону лицом между ее бедер. Но не здесь. Не в этой дыре.
- Спасибо, что принесла мне это, но я сказал тебе подумать и переспать с мыслями, чтобы принять решение.
Она облизывает губы, а я прикладываю все усилия, чтобы оторвать от них взгляд и вернуться к содержимому контейнера.
- Мне нужно было только лишь увидеть его... - ее слова затрагивают что-то в самой глубине. - Его невинное лицо, его улыбку. Услышать его смех и его бунтарское «я» трехлетки. Я поняла... - ее дыхание сбивается. - Я поняла, что не могу рисковать потерять его. Я умру, если это случится. Да, ты прав. Он - мое все. Я готова помочь всем, чем смогу.
Откладываю контейнер, обдумывая, что она сказала.
- Он отец твоего сына, - мне нужно убедиться, что она хорошо все обдумала и уверена в своем решении.
- Он не отец. Ни один настоящий отец не захочет убить своего нерожденного ребенка, стараясь убить его мать.
Согласно киваю. От этого разговора у меня пропадает аппетит, и я отодвигаю контейнер в сторону.
- Ты не голоден?
Опускаю взгляд на недоеденную еду.
- Я наелся, - лгу ей.
- Такой мужчина, как ты, должен есть больше.
Такой мужчина, как я. Она ничего не знает о том, какой я. Я молчу и она продолжает:
- Я оплачу долг. Просто скажи мне, что мне нужно сделать.
Что ей нужно было сделать, так это позволить мне насладиться едой, которую она принесла до того, как говорить о делах. Но я не хочу, чтобы то, что она заботливо приготовила, пропало впустую. Есть аппетит или нет. Таких вкусных голубцов я еще никогда не пробовал и, наверное, не попробую. Так что я сгребаю остатки дочиста и протягиваю ей контейнер. Она нервно впивается в него. А мне хочется взять его обратно, швырнуть через всю комнату и разгладить ее стиснутые пальцы. Вместо этого сжимаю кулаки, чтобы не потянуться к ней.
- Для начала расскажи мне, где вы с ним познакомились?
- В баре «Берлога», на выезде из города.
- Знаю такой, - это недалеко от той самой заправки, где ошиваются наркодилеры Дикого. Что она там забыла? - Ты зависала там?
- Я там работала. В основном официанткой. Иногда подменяла бармена, иногда работала на кухне, мыла посуду. Брала всю работу, какую могла.
Я был прав насчет нее. Она из тех, кто не боится тяжелой работы и сделает все, чтобы выжить. Теперь она делает все, чтобы защитить своего сына.
- Марат часто приходил туда?
- Да. Он был там почти каждую ночь. Всегда оставлял мне хорошие чаевые, делал комплименты, шутил.
- Был само очарование, - понимающе киваю.
- Да. До того момента, пока не перестал.
Потом ублюдок чуть не убил ее. За что? Потому что она случайно забеременела? Он тоже нес ответственность за это.
- Некоторые мужчины таковы, Аврора. Они упорно стараются завоевать интерес женщины. Ее доверие. И когда им это удается, они показывают свое истинное лицо.
- Только такая наивная дурочка, как я, могла повестись на все это.
- Это может случиться с каждым. Некоторые люди - большие лжецы. Скользкие. Двуликие.
- Вначале он был очень мил. Я и представить не могла, что он может быть злым и, тем более, быть частью банды, - в ее голосе столько сожаления. - Я сделаю все, что нужно, чтобы ты, в свою очередь, мог сделать все, чтобы Марат больше не представлял угрозы ни мне, ни моему сыну.