Поэтому она сдерживалась… по крайней мере, до средней школы, где потом во всю стала подпитывать репутацию задницы-цыпочки, с которой лучше не связываться. И не только ее спортивные навыки способствовали такой репутации. Плюс ко всему она не лезла в карман за словом, была умной, обладала полным бесстрашием, и поскольку никогда не сторонилась конфликтов, отпугнув от себя шайку «королев-красоты», которые обычно получали несказанное удовольствие, выдавая ей исподтишка комментарии — все это заставило всех подростков дрожать, когда она появлялась рядом, даже спортсменов она заставляла держать дистанцию. И ни у кого не было желания с ней встречаться — напористой, жесткой, говорившей что на уме, то и на языке Лорен, которая только своим взглядом могла урезонить парня. Особенно после того инцидента в одиннадцатом классе, (конечно, на спор, хотя она редко это себе позволяла, она осмелилась независимо насколько глупо или рискованно это выглядело) применить очередной приемчик на Сэме Паттерсоне, удар с разворотом по голове. Она сбила с ног популярного защитника школы — давнего бойфренда своей сестры, уложив его на пол, и от ее удара он даже отключился на несколько секунд.
Ей чертовски повезло, что Сэм со своими приятелями были настолько ошарашены этим инцидентом, что не стали о нем сообщать и поднимать шум, хотя произошедшее распространилось как лесной пожар по школе, достигнув уровня городской легенды. Джулия пришла в ярость, и это был один из случаев, когда она не разговаривала с Лорен больше недели. В конечном итоге, они обе одумались, но инцидент заставил парней сторониться Лорен еще больше.
Для нее университет стал возможностью начать все сначала в другом месте, а не в богатом, маленьком городке Кармель, где о ней ходила определенная слава. Она легко сходилась со студентами в УКЛА, поскольку обладала яркой личностью, привлекающей как мужчин, так и женщин. Парни постоянно западали на нее и подкатывали по несколько раз в день, она флиртовала с ними, как сумасшедшая, но продолжала сохранять свою карту девственницы нетронутой почти до конца первого года пребывания. Поскольку возможности были постоянно, Лорен пришла к выводу, что ее довольно впечатляющая сексуальная жизнь стояла на нуле до сих пор, потому что она была слишком разборчивой. Ее совсем не привлекали состоятельные, опрятные парни или спортсмены. Ее влекло к более шероховатым парням, предпочитающим больше времени проводить на открытом воздухе, занимающихся экстремальными видами спорта, такими как каякинг в океане, скалолазание и маунтин байкин, либо к тем, которые выглядели играющими рок с длинными волосами, проколотыми ушами, татуировками и рваными джинсами.
Бен, отметила она с восхищенной улыбкой, обладал всеми этими качествами обоих типов мужчин. Его выпирающие бицепсы, виднеющиеся шесть кубиков пресса и хорошо натренированные ноги, говорили о годах, проведенных на открытом воздухе и экстремальных видах спорта. Вполне вероятно, что он усиленно занимался в тренажерном зале, но судя по глубокому золотистому загару, покрывающим его лицо и тело, видно он провел большую часть своего времени на открытом воздухе.
И хотя коротко подстриженные волосы были далеки от рок-звезд, у него имелся пирсинг —маленькое золотое колечко в левом ухе и татуировка. Не в силах устоять, она лениво, медленно провела дорожку указательным пальцем по ярко-черному замысловатому тату, покрывавшим часть его бицепса. Рукав его футболки закрывал большую часть необычного дизайна, и она была просто очарована, разглядев тату, когда он разделся.
Импульсивно она потянулась к камере, которую оставила на тумбочке пару дней назад. Лорен обычно бережно относилась к своим камерам, всегда убирая их в сумки, поэтому сейчас слегка упрекнула себя за небрежность. Но эта конкретная камера была не очень дорогой моделью, и то, что она лежала так близко, было очень удобно.
Она прищурившись внимательно рассматривала татуировку, потом не прерываясь сделала еще с десяток снимков с разных ракурсов. Бен слегка вздрогнул от вспышки, но так и не проснулся. Нахально ухмыляясь, Лорен сделала еще с десяток снимков прекрасного мужского образца, спящего в ее постели — лицо, грудь, руки, а потом аккуратно спустила одеяло вниз, чтобы сфотографировать нижнюю часть его тела.
— Лучше бы, чтобы этот кадр не оказался на каком-нибудь порно-сайте. Я довольно застенчивый парень, в конце-то концов, и мне не хотелось бы, чтобы мое барахло было выставлено на всеобщее обозрение.
Голос Бена звучал хрипло и немного невнятно, но при этом он улыбался, стоило ей виновато посмотреть на него. Весело засмеявшись она отложила камеру в сторону и юркнула обратно в кровать, прижавшись к нему всем телом и обхватив его за талию.
— Не беспокойся, — тут же заверила она его. — Это для моей сверхсекретной частной коллекции. Я поставлю пароль с тройной защитой, чтобы никто не смог добраться до этих файлов. И, — добавила она, быстро поцеловав его, — ты намного, намного сексуальнее и горячее, не говоря уже о… намного больше, э-э… твое барахло, чем у тех мерзких, безволосых парней в порно.
Темно-синие глаза Бена моментально стали огромными.
— Э-э, ты хочешь сказать… что смотрела порно?
Она кокетливо подмигнула.
— Точно. Одна из моих подруг старшеклассница по футбольной команде Эрика жила в огромном особняке на Паббл Битч — бассейн, теннисные корты и обслуга. Поэтому мы все конечно же хотели, чтобы каждую пятницу это место стало нашим пристанищем по пятницам после тренировок. Тем более, что ее родители всегда куда-нибудь выходили в конце недели, и холодильник с баром был всегда заполнен под завязку.
— Какое отношение все это имеет к просмотру порно? — озадаченно поинтересовался он.
Лорен провела языком по его шеи, довольная, что вызвала у него определенную реакцию.
— Рассказываю, Голубые Глаза. В их особняке также имелись две игровые комнаты. Одна была крутая — бильярдный стол, видеоигры и тому подобное. А другая комната (Эрика как-то украла ключ у родителей) — была х-версии, совсем неизвестная. Мало того, что она постоянно была закрытой, там находилось огромное количество порнофильмов, и сама комната была своего рода… ну, мне кажется, ее можно назвать подземельем.
Он открыл рот от шока.
— Ты хочешь сказать…
Она утвердительно кивнула.
— Кнуты, цепи, кандалы — все странное дерьмо. Но Эрика не могла поверить ни на минуту, что ее родители пользовались всем этим, она пришла к выводу, что им просто нравилось фантазировать о подобных вещах. И учитывая, что ее отец всегда копошился во дворе поблизости, словно его задницу там заклинило, а ее мать каждый раз испытывала паническую атаку, как только у нее ломался ноготь, уверена, что Эрика была права насчет своих родителей.
Бен засмеялся, и вибрация смеха грохотала прямо из глубины его груди.
— Получается, что ты и твои подруги-старшеклассницы по футбольной команде проводили вечер в пятницу напиваясь, наедаясь и смотря порно? Могу сказать, что это намного лучше, чем я проводил вечера пятницы, пока учился в старших классах… работая за какие-то вшивые гроши.