— Полезай ко мне на спину, плакса. Будешь ныть в воздухе, сброшу без парашюта. Оденься теплее.
Объясняю, где сидеть, за что держаться. Стартую, злой на себя и на всё вокруг. Опять дал себя уговорить. Когда я научусь отделять эмоции от дела. Теперь двадцать пять тысяч километров потащу 65 кг балласта. Которого ещё кормить надо.
Из города всё ещё тянутся повозки с землёй.
Вызывает Уголёк. В район посадки шаттла сбросили два флаера с киберами. Первый рассыпался и рухнул. Ни один кибер не уцелел. Второй летит к месту падения шаттла. До него около двухсот километров.
Через полчаса новый доклад: флаер кружит над местом аварии. Людей не видно. Площадки для посадки поблизости нет. Если в течении двадцати минут не покажется ни один человек, будут искать посадочную площадку за пределами леса. Советую не ждать.
Ещё через час ошеломительная новость. Флаер благополучно сел в поле километрах в двадцати от шаттла. Но, когда киберы, выстроившись цепочкой, уже подходили к лесу, на них налетели всадники и порубали бедных мечами. Всех четырёх. Отключаю ларингофоны и долго ругаюсь нехорошими словами. Слишком поздно вспоминаю, что, кроме рюкзака, несу на спине ещё молодую девушку. Реву от злости, но уже без слов.
— Уголёк, на связь. Уголёк, где ты, чёрт побери! — вспоминаю, что отключил ларингофоны. Космодесантник из меня — как райская птица из мокрой курицы. Включаю.
— Уголёк, пошли Лиру за ёжиками-разведчиками в Замок. Она знает.
Ёжики-разведчики — это маленькие киберы, оформленные под ёжиков. Когда-то, лет десять назад, я их активно использовал против церкви. Ещё до того, как Анна стала магистром. Теперь сотни три ёжиков пылятся на складе. Уголёк ничего не понимает, но Лира схватывает идею на лету. Плохо только, что следующий удобный момент для сброса флаера наступит через сутки.
Всё, больше не могу. Сажусь, почти падаю в высокую траву на краю леса. Тут же засыпаю.
Просыпаюсь на закате. Ветка кому-то жалуется на судьбу. Какой у неё нехороший хозяин. Завёз её в лес, растянулся, храпит. А ей страшно. Она леса боится. Её в три года из деревни увезли, она всю жизнь в городе жила. Интересно, с кем это она разговаривает?
Открываю один глаз. Сидит ко мне спиной. Сняла с меня наушники и разговаривает с орбитальной.
— Плакса, — говорю я. — И ябеда. Ты хотя бы ужин приготовила?
— Я не умею.
— Тогда костёр разводи.
— Надо дрова собрать?
— Конечно, надо. Горе ты моё, жертва урбанизации.
Идёт к лесу, осторожно ставя ноги в траву, останавливается и растерянно озирается.
— Что случилось?
— Тут жагала растёт.
Иду выяснять, что такое жагала. Обычная земная крапива. А Ветка босиком. В короткой юбке.
— Что теперь будешь делать, лягушка-путешественница?
Ветка оглядывается на меня, закусывает губу и решительно идёт прямо в крапиву. Подхватываю её, пока не успела обжечься, ставлю перед собой.
— Решение смелое, но неправильное. Надо обувь сделать и одеться как следует. Иди, выбирай место для костра. Дрова соберу я.
Развожу костёр, поджариваю для Ветки мясо.
— Зря смеёшься над ней, Афа, — сообщает мне Кора. — Она мне немножко рассказала. У них в храме разделение труда и такие строгости, какие солдатам в казарме не снились.
Оставляю на утро килограмма три для Ветки, остальное мясо доедаю. Смотрю на костёр, звёзды, вспоминаю ребят, рассказываю о них Ветке. Можно ли было ускорить поиски? Наверно, нет. Имеет ли смысл десантироваться Коре или Угольку? Нет, слишком опасно. Сегодня — нет. Завтра — в зависимости от того, что покажут ёжики.
Сэконд. Сандра
К вечеру Сандра убедилась, что заболела. Голова была тяжёлой, ломило в суставах, по телу бегали мурашки. Баба Кэти поила отваром трав и крепким бульоном уже двух пациентов.
Утром с дежурства вернулся Скар, хотел лечь рядом с Сандрой, но баба Кэти не позволила тревожить девушку, и он, ворча под нос, поплёлся на сеновал.
В полдень в доме начали собираться мужчины. Первым пришёл След, за ним Барсучата и Топот. Потом — Умник и Крот. Завидев такое стечение народа, заглянул Лось, спросил, что случилось.
— Будем думать, кто убил Свинтуса, — ответил Скар. — Сейчас пошлю за маткой, Хартахана её распросит. Баба бабе может больше рассказать, чем мужику.
Лось хмуро кивнул, глядя в пол.
— Вчера мы думали, кто мог убить. Умник расскажет. Пытались выяснить, кто с кем рядом стоял, кого не было. Не получилось. Сплошная путаница. Мужики стояли в первом ряду, тут всё ясно. А бабы бегали с места на место. Говорят, было плохо видно. Многих вообще не было. У кого дети, кто от печки не мог отойти. Узнаете, кто убил, оставьте его мне, — ссутулившись вышел.
Сандра, с красными, слезящимися глазами и заложенным носом, оделась как мужчины и села в уголке. Вскоре баба Кэти привела матку. Бабу Кэти тут же выставили за дверь, а матке Топот сноровисто связал руки и ноги, поставил на колени в центре комнаты. Та не удивилась и не сопротивлялась.
— Что ты Свинтуса убила, мы уже знаем, — начал След. — Я тебя у кузницы видел, когда ты наконечник стрелы воровала. Топот с вышки видел, как ты вчера арбалет в лопухах за огородами прятала. Мы хотим узнать, почему ты его убила.
— А я знаю? — отозвалась матка. — Я же вашу девку, Хартахану весь поединок на прицеле держала. Возьми она верх, точно бы пристрелила. А когда он её об землю… В груди схватило. Представила, как он сейчас ногой ей на горлышко. Не я стреляла, руки мои сами… Делайте со мной, что хотите. Из бараков одна дорога — в нуль навсегда.
Сандра зашмыгала носом, и вдруг поняла, стоит кому-либо из мужчин сказать слово, и будет поздно. Матку уже ни что не спасёт.
— Подождите, не говорите ничего! — в отчаянии закричала она. — Скар, если бы тебя в бою от смерти враг спас, что бы ты с ним сделал?
— Если спас, значит мне он не враг.
— Ты бы его стал защищать?
— Да.
— А что мне теперь делать? — совсем тихо спросила девушка.
— Выйди! — рявкнул Скар.
— Куда же я выйду? От себя не убежишь. Скар, любимый, Что дороже, честь или жизнь? — Сандра стащила кожаную куртку, осталась в светлой рубашке с чужого плеча. Вынула из-за голенища нож, взялась за рукоятку двумя руками, прижала острый кончик к животу. На рубашке появилось маленькое красное пятно.
— Ты что задумала?
Сандра всхлипнула:
— Скар, ты не обижайся на меня. Если вы матку Лосю отдадите, что же мне делать? Все вы мои друзья, не могу я против вас оружие поднять. Я скорей себя убью. А мне её защищать надо. Что мне делать, Скар?
— Так что, по-твоему, её не наказывать?
— Я не знаю. Вы мужчины, вы умные. Придумайте что-нибудь. А матка себя уже наказала. У неё теперь никакой надежды не осталось.
Мужчины, польщённые тем, что они умные, задумались.
— Опять за свои фокусы? — рассердился Скар.
— Что за фокусы? — удивился След.
— Сначала созорует, а потом — «Ты мужчина, ты умный, придумай, что делать».
Все осуждающе посмотрели на Сандру.
— На то она и Хартахана, — филосовски заметил Умник. — Вы лучше подумайте, есть ли у нас такая баба, чтоб новой маткой стала. Лапа на ворот попала, у остальных кишка тонка.
— Ты её простить хочешь? — спросил Крот.
— А ты вспомни, что до неё было. Весной мох жрали, лошаков на мясо забивали.
— Тогда завры на поля прорвались.
— Так и три года назад прорвались, но у матки запасы были. Дрянь сушёную грызли, но не голодали же. Ясно, о чём я говорю?
Начался жаркий спор. Скар слушал, но не вмешивался. Подсел к Сандре, обнял рукой за плечо, вынул из её пальцев нож, вложил на место, за голенище. Сандра потёрлась щекой о его пальцы. В этот момент в комнату без спроса вошла Птица. Прошла, как сомнамбула, мимо мужчин, опустилась перед Сандрой на колени. Разговоры смолкли, все взгляды обратились на неё.