Не могу поверить в это.
— Это невероятно. Ты действительно это имела в виду? Генри слышал, как ты это говоришь?
— Неважно, что я думала, — говорит Элле. — Я был настроена. Если я не смогу жениться на Генри, не соглашусь ни на кого другого. Я люблю его, но, поскольку я его люблю, то хочу видеть его счастливым и делать то, что он любит. Если это означает, что я должна пожертвовать собой, я готова это сделать.
Мне хочется сказать, что Генри не был бы счастлив, если бы он не женился на ней, но, учитывая, что все равно закончилось хорошо, я держу свои мысли про себя.
— И герцогиня смягчилась?
— Она была в ярости. Сказала, что я не имею права решать, что делать ее сыну. Я сказала ей, что все, чего я хочу, это сделать Генри счастливым. И тут наш разговор услышал великий князь, который все еще выздоравливал. Он сказал герцогине привести меня, и спросил меня, действительно ли я имела в виду то, что обещала, — Элле делает глоток воды и продолжает. — Я сказал ему, как ценю счастье Генри выше моего. Также сказала ему, что, даже если я смогу жениться на Генри, но при этом стану хозяйкой этого дома, я бы предпочла вообще не жениться на нем. Из-за того, кто мы оба, мы никогда не сможем стать хорошими правителями этого места.
Она вышагивает несколько секунд и поворачивается ко мне.
— В тот момент Генри вернулся, и отец рассказал ему о нашем разговоре. Генри заявил, что у него не будет никого, кроме меня. У них был огромная ссора, но великий князь принял нашу сторону, и, в конце концов, герцогиня смягчилась. Далекий кузен собирается унаследовать имение. Генри попросил моей руки, и мы неофициально помолвлены. Как только он закончит свою работу с доктором Дюрантом через год, он вернется в Ателию, и мы женимся.
Невероятно. После всего этого они, наконец, вместе. О, как бы я хотела, быть в поместье, чтобы видеть Элли, стоящую перед герцогиней. И я рада, что великий князь более откровенен по сравнению с герцогиней. Затем я вспоминаю сэра Монтгомери. Может быть, у великого князя есть что-то общее с сэром Монтгомери, который в итоге уступил выбору дочери.
— Поздравляю! — повинуясь импульсу, я встаю, и обнимаю ее. — Я так рада за вас обоих.
Элле смеется.
— Когда я был служанкой, только осмеливалась надеяться, что моя мать и мои братья могут быть в безопасности и здоровы. Я молилась только о том, чтобы могла их поддержать. Мне никогда не снилось, что я могу жениться на мужчине своей мечты. Должно быть, когда я родилась, леди-удача улыбнулась мне.
Говоря об удаче, я возвращаюсь к реальности. Мне, конечно, понадобится удача, когда дело дойдет до настоящей Катрионы.
— Кстати, — говорит Элли. — Рядом с твоей дверью стоит человек. Вы столкнулись с какими-то проблемами или угрозами, требующими телохранителя?
Я думаю о Брэдшоу.
— Кое-что случилось, — наконец я говорю. — Но это действительно сложно. Я не знаю, как я могу это объяснить.
— Принцесса! — Мейбл просовывает голову через дверь. — Извините, что прерываю, но Его Высочество настоял на том, чтобы войти.
Эдвард шагает в комнату. Когда он видит меня, на его лице появляется облегчение. Несмотря на присутствие Элли, он подходит ко мне и с силой обнимает меня.
— Я вернусь в другой раз, — улыбается Элле. — Пожалуйста, передай мои счастливые новости.
Эдвард кивает, но по его выражению видно, что он хочет побыть наедине со мной. Когда внимательно смотрю на него, замечаю, что он выглядит истощенным, как будто кто-то заставлял его сидеть на пятичасовой встрече.
— Прости, — я говорю не задумываясь. — Поверь мне, понятия не имею, как это произошло. Никогда не знала, что Катриона Брэдшоу существует. Я думала, что вернулась в ее тело, но оказалось, что она все еще где-то живет.
Он схватил меня за руку и потянул на колени.
— У меня был долгий разговор с моими родителями. Они спросили, знаю ли я, что женат на простолюдинке. Я сказал им, что мне все равно, была ли ты леди или служанкой. Все чего я хочу это ты.
— Брэдшоу ушли?
— Катриона Брэдшоу осталась в комнату внизу, а около её двери находится охранник. Отец также предложил, переселить тебя, но я сказал ему, что каждый, кто пытается забрать тебя из нашей комнаты, должен сначала пройти мимо меня, — он прислоняется ко мне лбом, и я цепляюсь за него, как будто в следующую секунду охранники ворвутся и заберут меня. — Обещаю тебе, что я не отпущу тебя. Даже если это означает, что я должен отречься от престола, я не отдам тебя. Никогда.