Я киваю.
Он вздыхает, явно с облегчением и отпускает меня.
— Я понимаю, что ты очень хочешь вернуться домой. Независимо от того, что ты чувствуешь ко мне, твоя привязанность к семье остается для тебя на первом месте. Вот почему должен был позволить тебе уйти в первый раз. Но теперь — он берет мои руки — обстоятельства другие. Твоя мать нашла другого жениха. Сестра будет ходить в школу, которая очень далеко. Разве ты не можешь подумать о жизни со мной?
Настойчивость в его тоне и взгляде пугает.
— Но я уже…
— Я понимаю, что у тебя уже есть поклонник в твоем мире, — он оставляет поцелуй на тыльной стороне моей ладони, прежде чем могу его остановить. — Обещай мне, что ты сделаешь все возможное, чтобы вернуть себе память. Если ты вспомнишь наше прошлое и все еще захочешь уйти, я не стану мешать тебе. Но ты должна пообещать мне — даже если появится гоблин — ты не уйдешь с ним, пока память не вернется к тебе.
Я сглатываю. Как могу дать такое обещание, когда только что упустила свой шанс вернуться домой?
— Скажи «да», — он пристально смотрит на меня. — Ты должна дать мне второй шанс, Кэт.
Если Крю появится, а я до сих пор не верну себе память, будет непросто отказаться уйти с ним. И я отчаянно хочу вернуться. Кроме того, Крю заявил, что я не должна быть в Ателии. Даже если скажу Крю, что не могу уйти, что помешает гоблину насильно вернуть меня обратно в Америку? Я была бессильна, когда книга затащила меня в Ателию.
Неохотно киваю.
Он притягивает меня в свои объятия. Я слишком устала, чтобы бороться, но я такая же жесткая, как деревянный брус.
— Я знаю, что ты должна ненавидеть меня сейчас, — говорит он, его губы скользят по моим волосам.
Но не сожалею о том, что сделал. Я просто не могу отпустить тебя, когда ты относишься ко мне как к чужому.
Глава 10
Настала пора вернуться во дворец. Нервная и напряженная, я продолжаю практиковаться и в поезде. В столице, будет много слуг и стражи, плюс его родители, родственники, представители аристократии. Кроме того, сейчас начало лета, приближается разгар сезона, что значит больше званых вечеров, прогулок, балов и прочего. В основном, события, которых бы хотела избежать. Катриона была неуклюжей юной леди, но это было проще пережить, когда в центре внимания была Бьянка, гламурная кинозвезда сестра. Теперь, когда я принцесса будет сложно не привлекать внимание.
Как только мы сходим с поезда, раздаются щелчки камер. Несколько журналистов собрались вокруг платформы. Блин. Этот новый статус знаменитости действительно раздражает. Эдвард кладет руку на мои плечи и уводит меня к карете с мастерством опытного телохранителя знаменитостей.
Я сжимаю складки своего платья и делаю глубокий вдох. Честно говоря, не уверена, что могу исполнить роль принцессы — моя голова до сих пор трещит от непрерывной зубрежки. Но в, то же время чувствую себя противоречиво. Вы знаете, когда была ребенком, как и многие девочки, представляла себя одной из принцесс из книжек. Когда мне было четыре года, мама нарядила меня в розовую тюль от юбки для Хэллоуина. Она поместила фотографию в рамку на столе, и этот снимок меня очень смущал, особенно, после того, как Пейдж тоже сфотографировали, как принцессу. Она выглядит намного лучше в розовом, чем я.
Никогда не ожидала, что мои детские игры могут стать реальностью, как в «Дневниках принцессы», кроме того, что буду замужем за принцем.
Карета останавливается на колоссально огромном внутреннем дворе. Эдвард берет меня за руку и сжимает мои пальцы. Он ничего не говорит, но его теплое пожатие подразумевает, что будет рядом со мной, что бы ни случилось. Почувствовав себя немного более уверенно, я подражаю его позе — прямая спина, приподнятый подбородок, твердый взгляд — и стараюсь идти настолько уверенно, насколько могу в своем огромном платье.
Дворец представляет собой лабиринт извилистых лестниц, мраморных коридоров, арочных галерей и богато украшенных комнат. Очень стараюсь не оглядываться, когда мы входим через главный вход. Ворота огромны, как в кино, и требуют усилий, по крайней мере, четырех человек, чтобы открыть их. При виде парадной лестницы, украшенной золотом и покрытой пурпурными коврами, у меня перехватывает дыхание. Слуги либо кланяются, либо делают реверансы, когда мы проходим мимо. Надеюсь, мое лицо не выдаёт меня. Нелегко притворяться, что живу в этом дворце уже несколько месяцев.
Затем, когда уже казалось, что прошла вечность, мы подошли к двери золотисто кремового цвета
— Это наша комната? — спрашиваю я.
— Вообще-то, комнаты, — говорит Эдвард, открывая дверь. — Добро пожаловать, домой, дорогая.