Илиодор спрыгнул с лошади, вытащил из седельных сумок кучу бумаг, долго копался, но нашёл ту, что нужна была, и пошёл к старцу.
— Посмотрим, — колдун принял карту из рук Илиодора и стал её внимательно изучать, потом поводил рукой и вдруг ткнул пальцем в какое–то место, — сюда вам нужно, а вот дальше, уж не обессудьте, не вижу, — снова поднял руку и стёр пот с лица.
— Моё предложение ещё в силе, — прошептал Старкад за спиной Илиодора, — по–тихому вяжем колдуна и забираем с собой за стену.
— Ты не смотри, что я ослаб, так приложу тебе в лоб посохом, что мало не покажется, — колдун обессилено осел на землю. — Ох, тошно мне, ребятки. Мне бы обратно на болотце, в туман, — причитал по–старчески мужчина. — Да как здесь вообще можно жить? Где силушку–то брать? Из чего? Да ещё эта громадина, как тот монстр, последние крохи забирает.
— Изар, — позвал Илиодор юношу, — что у нас здесь находится? — он ткнул в то место, на которое совсем недавно показывал колдун.
— Вот город Рутон, — юноша внимательно изучал карту, — а вот рядом — Рутонская Академия.
— Эх, в чём душа держится, а туда же, воевать собрался, — Старкад подошёл к колдуну и поднял его с земли. — Иди уж на своё болотце в туман. И спасибо тебе за всё, стар человек! — Посмотрел на юношу и быстро спросил: — Как долго будет отсюда до Рутонской Академии?
— Неделю, — уверенно сказал Изар, потом задумался и добавил: — ну, может, чуть больше. Дорога хорошая: накатанный тракт, всякого рода маленькие поселения в пути, а самое главное, — юноша широко заулыбался, — никаких дохляков.
— Эх, кому что, — скрипучий голос старца звучал больным. — Бывайте, ребятки.
— Подожди! — Илиодор подошёл к колдуну. — На вот, возьми, — он протянул ему мешочек с драгоценностями. — Это всё, что у меня есть. Огромное спасибо тебе за помощь!
Старец рассмеялся и тут же надсадно закашлялся.
— Не обижайся, но плату твою я не приму. Мне уже давно без надобности такие штучки, а вот за твою уважительность — спасибо, — колдун сухо кивнул. — Кто его знает? Может, ещё доведётся — и свидимся. Давайте, поспешайте уже. Лёгкого вам пути. И я пошёл. И так с вами задержался больше, чем нужно.
***
Ближе к ночи в Крепости Бергльот раздался протяжный стонущий звук, возвещавший о том, что напали на главные ворота со стороны Тёмной Империи. Командир корпуса Торвольд Грангтон стремительно взбежал по каменным лестницам на стену и быстрым шагом направился на площадку–балкон, чтобы лично увидеть, что происходит по ту сторону ворот. Ухватился за каменную кладку и сильно наклонился вперёд, чтобы лучше рассмотреть, что делается возле ворот внизу.
— Мать честная, так это же наши знакомцы, — Торвольд выпрямился и громко отдал приказ: — Открыть ворота!
Глава 22. Это страшное слово "соревнование". Отборочный тур для первого курса
Раннее утро. Джим короткими перебежками добиралась из душевой в свою комнату. "Всё, сегодня же отнесу полотенца. Много. И кучу чистых сорочек положу в свой ящик. Нет, отнесу прямо сейчас". С волос стекала вода, она спряталась в тёмной нише и ждала, пока мимо неё пройдёт сонный юноша. Утром она снова очутилась в своей кровати. Но ведь последнее, что она помнила из вчерашнего вечера, так это то, как отправилась на медитацию к Царикиилу Соптису. Джим на мгновение представила, что её, возможно, отнёс сам преподаватель. "Да не может быть". Она даже тряхнула головой, отгоняя прочь страшные мысли.
Вокруг стало тихо. Она осторожно выглянула и внимательно осмотрела коридор. Выбралась из–за статуи и побежала.
Честно говоря, медитация полюбилась ей как–то сразу и навсегда. О чём она однажды так и сообщила, мол, очень толковая тренировка. На что Царкиил долго смеялся чуть ли не до слёз. А самое интересное: ей как никогда легко было общаться с "новым чёрным плащом", что совсем не одобрил Арникус. Джим помнила, как он ужасно разнервничался, когда она сообщила о появлении в её расписании нового занятия по медитации и о том, что теперь будет проводить с преподавателем предмета "Чёрная Волшба и порождения мрака" по несколько часов в день. Юноша долго носился по комнате, пару раз порывался что–то сказать, но потом вдруг выдал: "Тогда пойду к Адагелию и всё ему расскажу". Только после этого он смог успокоиться. Что он собирался рассказать? Джим решила не спрашивать, чтобы больше его не волновать.