С порога кинулся массивный дед, весьма бодрый для своих плешивых седин. Майор прыгнул в сторону и секанул наотмашь — голова покатилась по дороге, хватая беззубым ртом траву и отплевываясь песком. По дороге со стороны деревни — тракторист с руками по локоть в мазуте. Борис поднял пистолет, но Бес остановил.
— Покажи, что за игрушка у тебя за спиной и как ты с ней обращаешься, солдат.
Зараженный приближался, рыча и размазывая слюни по небритому лицу. Боря вынул меч. Сжал рукоятку до боли в пальцах. Напрягся, словно пружина, готовая распрямиться в любую секунду. Зомби открыл рот, заверещал индюком и прыгнул — Борис увернулся и рубанул — брызнула кровь, голова повисла на сломанной шее. Тракторист пошатнулся, развернулся — хрясь! — клинок перерубил ключицу. Зараженный встал на колено. Боря крутанул меч и ударил снизу в челюсть, разбивая подбородок надвое. Зомби упал, и Борис закончил дело ударом в висок.
— Неплохо, — сказал Бес. — Немного не хватает силенок, но весьма впечатляет.
— Прости, Господи, грехи наши и прими убиенных в царствие Своеее, — пропел священник.
Боря вытер кровь с меча о рубаху зараженного и усмехнулся.
— Затупился малость после взятия Зуба.
Он обернулся: отец Федор делал привычные пассы руками, осеняя крестом окровавленные тела, а сзади на него летела обильно напомаженная деревенская девица. Борис успел только открыть рот, как зараженная набросилась на священника — они покатились по земле, запутавшись в рясе и грызясь, словно кот и собака в мешке: клацали зубы, трещала ткань, пыхтел отец Федор, визжала девка. Кто где — не понять. Боря кинулся к ним. Бес — следом. Но было поздно: раздался выстрел, следом еще один — зомбачка заблеяла, закатив глаза и расплескивая кровь из развороченного носа. Первая пуля попала в грудь, вторая — в подбородок, вылетев через нос и превратив его в распустившуюся розу.
Борис сразу даже не понял кто стрелял: точно не Бес, не Вацлав, и звук был необычный, похожий на треск. Только когда священник скинул с себя агонизирующее тело и встал, Боря заметил в его руке маленький двуствольный пистолет.
Бес нахмурился.
— Что за…
— В дом! — крикнул учитель, подбегая. — Живее в дом!
Со стороны деревни бежало не меньше двадцати зараженных.
Борис опомнился первым и юркнул за дверь. Бес схватил священника за рукав и швырнул вперед.
— Бегом!
Отец Федор пулей залетел внутрь, за ним — майор и через мгновение — Вацлав. Дверь — на засов. Снаружи — топот, вопли, затем могучий удар и скрип, скрежет разъяренных зомби.
— К окнам не подходите, — сказал учитель, — не стоит их злить и они скоро успокоятся.
— Черт возьми! Теперь мы в западне!
— Не совсем, — Вацлав достал флягу и, сделав пару глотков, передал Борису. — Скорее, теперь мы под надежной охраной, которая не пропустит ни одного гостя, если таковые появятся.
Боря кивнул: ему ужасно хотелось, наконец, обсохнуть, согреться, нормально поесть и завалиться спать до утра. И его не будут смущать ни странные компаньоны, больше похожие на пациентов дурдома, ни зомби, облизывающие дом.
Он глотнул из фляги и передал Бесу.
— Кто как, а я смертельно устал, — Боря сполз по стене на корточки и скинул ботинки. — Надо отдохнуть перед походом на базу.
— Черт! Может вы и правы, — майор сплюнул на пол и полез в холодильник.
— Не поминайте черта всуе…
— Кстати, — перебил Вацлав, — как это получилось, что вы, господин Федор, будучи служителем церкви и категорически не приемлющим оружие, застрелили женщину, скорее всего христианку, да еще возможно беременную, судя по ее животу…
— Да, твою мать, что это за пистон у тебя в штанах?
— Вы не верите в божью защиту? — продолжил учитель. — На бога надейся, а сам не плошай?
Священник выпрямился и гордо заявил:
— Господь дал мне оружие для защиты от грешников, околдованных дьяволом, — он выложил на стол маленький пистолетик.
— Раньше вы пели другое… И это меня не так сильно беспокоит, как тот факт, что вы, господин Федор, скрыли от нас наличие этого самого оружия. Как мы можем доверять вам после этого?
— Каюсь… Я поступил не подумавши, видно бес попутал…
— Это не я тебя путал, а ты нас.
— Прошу меня простить. Господь свидетель, я токмо следовал его воле…
— Отставить!.. Вацлав, он просто защищался.
Учитель развел руками.
— Зачем же строить из себя святошу, когда в штанах лежит пистолет.
— Пистолет? Это — пистолет? Бабья пукалка! Надо подыскать тебе оружие посерьезней, Федя.
— Что вы, не стоит. Я…
— Отставить возражения!
За окнами быстро темнело, и дом плавно погружался во мрак. На кухне нашелся газовый баллон и фонарь к нему. Завесив шторки, чтобы не светить окнами, включили лампу, выкрутив яркость на минимум. Получилась весьма интимная обстановка.
— Нам надо обсудить, — сказал Вацлав, — должности в отряде…
— Ястребы! Отряд «Ястребы!» — Бес врезал по столу — лампа подпрыгнула, чуть не погаснув.
— Дятлы, — усмехнулся Борис.
— Отставить!
— Отряд Святой Пасхи…
— Красные яйца! — щелкнул пальцами Боря. — Расхератели мощей!
— Отставить смех!
— Если название для группы жизненно необходимо, то давайте подождем какого-нибудь знаменательного события, чтобы назваться в его честь.
— Пусть так, — пожал плечами Бес.
— Вернемся к распределению обязанностей, — продолжил Вацлав. — Итак, первое: на наши действия не должен влиять человек, считающий что, запивая хлеб вином, он поедает плоть и пьет кровь божества.
— Протестую…
— Мы не в суде…
— Отставить! Черт возьми! По делу.
Кулак опустился на стол — лампа подпрыгнула.
— Второе: вы, господин майор, имеете военные навыки, и будет весьма разумно предоставить вам все полномочия в этом деле.
Выжившие молча кивнули.
— Третье: на пост главы группы я выдвигаю себя. Но все решения будут приниматься мной только после коллективного голосования. Кто за?
Бес поднял руку, Борис кивнул, а отец Федор отвернулся к стенке.
— Двое — за, один воздержался, — объявил Вацлав.
— Я не воздержался, я — против.
— Решение принято! — рявкнул Бес.
Кулак сыграл роль судейского молотка, а лампа показала праздничное фаер шоу по поводу назначения главы группы.
— И последнее: цели. Цель нашей группы — не только выжить в сложившихся обстоятельствах, но и попытаться выбраться за территорию заражения, возможно, присоединиться к более обеспеченной группе для совместных действий в этом направлении.
— Вы думаете, это только у нас в восточной Черноруссии такое? — спросил Борис.
— Я не знаю, но не собираюсь сидеть на месте и доедать последнюю тушенку, пока есть надежда.
— У нас нет выбора, — майор стиснул зубы. — Отсидеться не получится. Эти продажные твари придут за нами. Они будут преследовать нас везде, пока не поймают. Система хочет перемолоть нас.
Вацлав свел густые брови и взглянул на него: не стоит вынимать солдата из мирка, в который он вогнал себя, лучше пусть остается в нем, ему так привычнее. Война — его стихия. Так даже лучше. Да и какая разница: в мире все перевернулось с ног на голову.
— Господь всемогущий, благослови нас на…
— Что касается религии, попрошу вас впредь не разговаривать вслух с богами: вы смущаете цивилизованных людей.
— Я протестую…
— Отставить!.. Встаем рано. Утро — лучшее время для нападения. Отбой.