Представление о собственном происхождении от того или иного божества было достаточно распространено у различных индоевропейских и неиндоевропейских народов. Среди первых его следы нам встречаются не только у германцев и индийских ариев, но и у балтов, оказавших гораздо меньшее по сравнению с ними влияние на мировую историю. Однако мифологически литовцы выводили свое происхождение от месяца, а если обратиться к данным филологии, то лит. vies-pats, изначально означавшее «глава рода», в современном литовском переводится как «Господь Бог»[441]. Что касается нашего народа, то в свете сегодняшнего положения миф о божественном происхождении является основанием скорее для чувства горького стыда, чем для национального чванства. В полном соответствии с приведенной выше индоевропейской концепцией сменяющих друг друга эпох нынешнее поколение оказалось гораздо хуже не только наших далеких предков, своим непомерным ратным и мирным трудом создавших величие Руси, но даже непосредственного поколения наших отцов и дедов, выигравших Великую Отечественную войну и сломивших, вопреки всему, мощь казавшейся непобедимой германской армии. Современное же поколение самым постыдным образом допустило развал единой державы, в результате чего наша страна даже чисто территориально оказалась отброшена назад на целых три столетия, и в очередной раз в нашей истории позволило навязать себе чужеземный строй и идеологию, скатившись из-за этого в значительной своей части почти до положения полубесправной рабсилы в своей собственной стране. Без напряженного духовного развития, которое в первую очередь предполагает очищение своей истинной природы от всех многочисленных искажений и напластований, которые накопились за последнее тысячелетие, русский народ едва ли может говорить о собственном божественном происхождении.
То, что божественное происхождение без свершений, достойных его, мало что значит, подтверждается и анализом образа героя в русских сказках и заговорах, проведенного С. Г. Шиндиным совершенно независимо от рассмотренного нами круга идей. «Есть все основания полагать, что исходная ущербность героя — своего рода проверка на истинность, в процессе которой ему необходимо доказать, подтвердить свою нехтоническую, божественную природу»[442]. Исследователь подчеркивает, что как раз это испытание подтверждает правомерность причастности героя к некоему коллективному началу или божеству. Как было показано выше, между богом-первопредком и порожденным им народом существовала неразрывная связь, в результате чего подобная интерпретация структуры отечественных сказок в высшей степени показательна. Вывод о божественном происхождении героя русских сказок также является очередным доказательством в пользу существования у нашего народа мифа о его непосредственном происхождении от божества. «Только после того, — продолжает свой анализ С. Г. Шиндин, — как герой подтверждает свою сопричастность божественному началу — успешно пройдет все преграды и достигнет центра пространственно-временного континуума, в котором может состояться контакт с богом или его прямым заместителем, — он может рассчитывать на заступничество и поддержку со стороны верховного бога»[443].
Напомню читателю, что миф о происхождении славян от Дажьбога венчал путь напряженного духовного развития наших предков, первые этапы которого отразились в круге мифологических представлений, связанных со Сварогом, отцом бога солнца. Во-первых, наряду с родственными им по крови и языку народами славяне осознали тот факт, что человеческая душа приходит на Землю из космоса и после смерти тела возвращается обратно на небо. Судя по всему, еще в каменном веке возникает понимание того, что посмертная судьба души зависит от ее поведения при жизни, от того отягощена она грехом или нет. В Индии впоследствии данный круг представлений развивается в учение о карме, а в Иране — о посмертном испытании на мосту Чинват. Спустившись на Землю с Неба, душа входила в зародыш, и после этого на всю оставшуюся ей на нашей планете жизнь оказывалась один на один с человеческим телом, несшим на себе печать всей предшествующей животной эволюции. Понимание этого стало отправной точкой для второго этапа духовного развития наших предков, который на сей раз уже не имел себе полной аналогии у других индоевропейских народов. Поскольку полностью уничтожить животное начало, в том числе и в его самых худших проявлениях, не уничтожив при этом самого человека, было в принципе невозможно, речь могла идти лишь о преодолении скотского начала в самом себе. Отражением этого напряженного процесса духовного развития и стал рассмотренный в книге о Свароге миф о боге-кузнеце, перековавшем преследовавшего героя гигантскую свинью в кобылу, которую человек смог оседлать и покорить своей воле. Только лишь после того, как они осознали свое небесное происхождение и подчинили с помощью божественного сверхсознания свое скотское подсознание, наши далекие предки смогли на следующем витке своего духовного развития открыть внутри себя источник божественного света, постичь свою собственную светоносность и по праву назвать себя детьми Дажьбога — без решения первых двух задач считать себя потомками бога солнца было бы попросту невозможно. Этот путь прозрения собственной сущности и развития заложенных в них начал и был для славян путем вселенского закона. Эти поистине тектонические сдвиги коллективного самосознания целого народа неизбежно отразились в его религии, и неразрывная связь всего этого процесса духовного пробуждения проявилась в том, что все эти этапы движения вверх оказались связаны с двумя родственными персонажами: богом-отцом Сварогом и его сыном Дажьбогом. Если первые два этапа органически входят в круг представлений, обусловленный образом бога-кузнеца, то венчающий все развитие третий этап оказался соотнесен с его светоносным сыном, наглядно подчеркивая неразрывность всего процесса. Как видим, языческое мировоззрение, даже в таком поражающем современное сознание проявлении, как представление о божественности племени славян, не было основанием для наших далеких предков почивать на лаврах самодовольства и самолюбования, как это может показаться на первый взгляд, а являлось для них путем напряженного духовного подвига. Более того, прозрев, что они являются детьми солнца и носителями светоносного начала в этом мире, наши предки сознательно встали на сторону Света в его космической борьбе с Тьмой во всех ее бесчисленных проявлениях на земном уровне. Решив плечом к плечу со своими родными богами биться за торжество вселенского закона против беззакония, Правды против Кривды, Света против Тьмы, славяне избрали для себя путь тяжелых испытаний и подвигов, но вместе с тем это был и остается единственный путь, достойный нашего происхождения.
442