Заместители долго смотрели друг на друга. Когда через какое-то время они стали медленно сближаться, у меня возникло сильное ощущение, что мне нужно встать между ними, иначе у меня разорвется сердце.
Вы не дали мне встать и, когда заместители протянули друг другу руки и при этом посмотрели друг другу глубоко в глаза, мое сердце вдруг сразу успокоилось.
Внезапно я снова смогла дышать, и Вы объяснили, что поставили этих людей на роли агрессора и жертвы из моей семьи. Они оба обрели покой, когда встретились друг с другом в любви.
Вы еще какое-то время молча на меня смотрели, а потом сказали, что, если я хочу, то Вы можете сделать для меня кое-что еще, но только если я действительно хочу. Я согласилась, и Вы попросили обоих заместителей, жертву и агрессора, вместе встать передо мной. Они стояли, обняв друг друга за плечи.
Несмотря на то что меня это немного пугало, я не отрывала от них глаз. При этом я испытывала очень странное ощущение. С одной стороны, мне было их жаль и я хотела до них дотронуться, но с другой стороны, я очень боялась и злилась на них обоих.
Когда Вы предложили мне подойти и прикоснуться к ним, сначала это было для меня невозможно. Только с предложенными Вами словами: «Спасибо!» и «Я уважаю и чту то, что было, и теперь я оставляю это вам!» я смогла встать. Когда я стояла перед ними, Вы осторожно взяли сначала мою правую руку и положили ее на сердце одного заместителя, а потом - левую руку на сердце другого. В тот момент, когда мне удалось открыть сердце для них обоих, и страх, и злость прошли. Я могла только плакать и крепко прижимать к себе их обоих.
Рто было такое прекрасное чувство облегчения, которое СЏ РЅРёРєРѕРіРґР° РЅРµ забуду. РЇ поняла, что означает примирение Рё согласие. РќР° самом деле это были всего несколько Слов, которые указали РјРЅРµ путь. РЇ сказала только: «Спасибо!В» Рё «Я уважаю Рё чту то, что было, Рё теперь СЏ оставляю это вам!В». РЇ уверена, что теперь СЏ РЅР° правильном пути, поскольку этой работой СЏ помогла РЅРµ только себе, РЅРѕ Рё моей старшей дочери. Теперь РѕРЅР° тоже знает, РіРґРµ ее место. Наши отношения очень изменились Рє лучшему.
К моей большой радости, могу еще сказать, что после той работы в апреле 2004 года у меня больше не было обострений рассеянного склероза.
Еще раз большое спасибо,
в марте 2008
Р’.
Болезнь как защита?: «Тогда я убью мою жену!»
(пациент с рассеянным склерозом)
За много лет до того, как я познакомился с семейными расстановками, в моей гомеопатической практике был пациент, мужчина возрастом около 45 лет, страдавший рассеянным склерозом. Ниже шейного отдела позвоночника он был практически полностью парализован. Несмотря на далеко зашедшее заболевание, он был твердо уверен, что сможет выздороветь, хотя из-за паралича грудных мышц у него было уже сильно нарушено дыхание. В связи с его невероятно сильной волей к выздоровлению в рамках первичного анамнеза я задал ему вопрос: что он будет делать, если действительно выздоровеет?
Он шокировал меня, с той же убежденностью ответив: «Тогда я убью мою жену!» Я хорошо помню свое облегчение, когда он снова покинул мой кабинет. Вопрос о следующей встрече не ставился.
В расстановках с больными, страдающими рассеянным склерозом, тоже постоянно обнаруживается идентификация пациентов с агрессорами, когда их заместители демонстрируют порой более или менее конкретные импульсы к убийству.
Обусловленный болезнью паралич может выступать в роли защиты, не позволяющей поддаться импульсу к насилию.
Аналогичные динамики обнаруживаются в расстановках пациентов, страдающих тяжелыми прогрессирующими ревматическими заболеваниями, а также в связи с навязчивостями и тиками. Последние можно рассматривать как холостое действие, призванное скрыть подлинный импульс и стоящую за ним вину в семье. В расстановках разрешающее действие оказывает выявление и признание вины или преступления (без необходимости точно знать, что произошло).
В каждой семье существуют свои табуированные темы и тайны. Некоторые из них служат для защиты отдельных ее членов или защиты и сохранения всей семьи в целом.
Но если отрицаются, замалчиваются или забываются такие значимые для системы факты, как зачатие ребенка, отцовство или насильственная смерть, то исключение относящихся к системе семьи людей нарушает в ней порядок. Подобные тайны выходят на свет, даже если они очень тщательно охраняются. Они обнаруживают себя в поведении или симптоматике детей - если не в этом поколении, то в одном из последующих. Но, как показывает опыт, семья и эксперты, к которым семья обращается за советом, часто не воспринимают и не понимают этих указаний. Выявление подобных взаимосвязей и развязывание возникших здесь переплетений часто бывает возможно только с помощью извне. Тут важный вклад в процесс решения могут внести системные расстановки.