– С чего ты вообще взяла, что мне не нужен ребенок? – сдавленно спросил.
Это ее заявление сбило его с толку, выбило почву из-под ног. Неожиданно. Очень неожиданно. Когда сюда ехал, и представить себе не мог, что у Алины возникнет такая мысль. Получается, что она ему совсем не верит, не доверяет.
Что-то внутри оборвалось. Никак он не рассчитывал на такое к себе отношение.
– Ты сам сказал, что тебе не нужны дети, – выпалила она обиженно.
– Я такого не говорил. – Холодно произнес он, предупреждающе глянул на нее и отодвинул подальше свою обиду, когда увидел в ее глазах отчаяние и слезы. Ей ведь нервничать нельзя, а она стоит и трясется вся, как осиновый лист на ветру.
– Так почему ты мне не сказала? Ты так и не ответила… – спросил, немного смягчив тон, и подошел к ней поближе.
– Да потому что всё непонятно! – закричала она. – Всё запутанно и сложно! Я вообще ничего не понимаю! То я нужна тебе, то нет! То ты заявляешь, что детей тебе достаточно, а потом удивляешься, почему я так решила! То ты приглашаешь меня к себе на неделю, а потом мы вновь мы живем отдельно! Не могу же я читать твои мысли! Не умею я этого! – заорала она ему в лицо и отвернулась.
Слезы уже давно непрекращающимся потоком текли из глаз. Алина всхлипнула, пытаясь подавить истерику. Артур протянул к ней руки, но она отворачивалась. Он подошел ближе, сгреб ее в охапку и прошептал на ухо:
– Хорошо. Если ты так и не поняла, если тебе надо это обязательно услышать, то я тебе скажу.
Кирсанов сделал небольшую паузу, а потом тихо, но уверенно сказал: «Я. Тебя. Люблю».
Четко выговаривал он каждое слово.
– Я тебя люблю, – повторил уже мягче, прижимая ее крепче к своей груди.
Алина молчала. Никак не отреагировала на признание. Он ощутил, как ее тело начинает сотрясать мелкая дрожь.
– Я…я… не сказ…зала тебе по-потому что… не хо-хотела говорить по телефону… – заикаясь, произнесла она, а потом вдруг захрипела, задыхаясь.
Хотелось глубоко вдохнуть, наполнить легкие. Не смогла, их будто судорогой свело.
Пыталась губами поймать воздух, но у нее не получалось, только судорожные всхлипы выходили. От нехватки кислорода в глазах потемнело, и грудь сдавило, будто тисками кто-то зажал, но она все равно продолжила: – Это мог быть наш последний разговор, и я хотела тебя видеть.
Всё-таки смогла договорить. А потом обратилась к нему, прилично повысив голос: – мне НАДО было тебя увидеть. Понимаешь?
Она спросила, но не ждала от него ответа. Сейчас, когда она всё ему сказала, было уже не важно, что он подумает и что решит.
Теперь и так всё стало на свои места. Им, конечно, еще предстоят долгие разговоры, обсуждения, но в том, что Кирсанов будет рядом с ней, она уже не сомневалась. Знала наверняка. Если такой мужчина, как Артур, признаётся в любви, если хочет ребенка, значит, он будет рядом. Значит не уйдет. Значит, она нужна ему. Она, правда, нужна Артуру. Знала, понимала это, но не могла остановить поток слез.
– Тшш, тише, тише, не плачь,– ласково прошептал он и провел ладонью по ее спине, – успокойся. Он взял ее на руки, сел вместе с ней в кресло. Прижал к себе, продолжая гладить ее спину.
– Не могу-у-у, – совсем тихо призналась она.
Когда ее всхлипы затихли, и плечи перестали вздрагивать, он слегка отстранился от нее, внимательно оценивая ее состояние.
Тихо, совсем беззвучно, она продолжала плакать. Слезы, капали с ресниц на щеки, оставляли влажные следы на шее, прочерчивая соленые дорожки дальше, к ее груди.
– Алина, – позвал он, а в ответ тишина. Отрешенный взгляд и никаких эмоций на бледном лице. Смотрела «стеклянными» глазами сквозь него, и молчала, словно не слышала.
Артур почувствовал, как внутри него, всё сворачивается в тугой узел от страха за свою девочку, за их не рожденного ребенка.
Надо быстрее вытаскивать ее из этого состояния.
– Алина, посмотри на меня. – Сказал четким, поставленным голосом, словно приказ отдавал или инструктаж зачитывал. По-другому нельзя, иначе не достучаться до ее сознания. Вот только под мнимым налетом невозмутимости и спокойствия была спрятана буря эмоций. Она вздрогнула.
– Алина, – уже тихо позвал он ее, слегка встряхнул за плечи, привлекая к себе внимание.
– Что? – спросила бесцветным голосом.
– Перестань плакать, – попросил он, – это вредно и для тебя, и для малыша.
Она кивнула, а он продолжил: – Никогда, слышишь, никогда не бойся со мной разговаривать. Всегда говори о том, что тебя беспокоит. Задавай любые вопросы. Алина, ЛЮБЫЕ, – подчеркнул он. – Я всегда тебе отвечу. Ты же умная девочка, ты же всегда всё понимала, и сейчас понимаешь. Обо всём надо разговаривать. В семье не может быть неудобств, стеснений, опасений. В семье должно быть доверие.