– Точно, не переживайте. Я могу поговорить с ним наедине? Пожалуйста. – Драко постарался улыбнуться, но вышло плохо.
– Да-да, конечно. Хотите чаю или кофе? – поинтересовалась миссис Миддлтон, опасливо косясь на сына.
– Нет, спасибо, – поблагодарил Драко. – Я дома позавтракал.
Лора закрыла дверь и вышла, а Драко перевёл взгляд на кровать, на которой сидел заспанный недовольный Кевин.
– Ты нагло пользуешься тем, что мои родители относятся к тебе как к верховному божеству, – проворчал Кевин, потирая глаза.
– У них есть веская причина так ко мне относиться. – Драко сел в кресло напротив кровати.
– И ты этим пользуешься! Чего хотел-то? И почему это что-то не могло подождать хотя бы до вечера? – зевнул Кевин.
Драко поджал губы. А чего он, собственно, хотел? Он хотел поставить условие, чтобы мелкий гадёныш больше никогда не подходил к Поттеру, но звучать-то это будет, по меньшей мере, странно.
– Я требую, чтоб ты больше не встречался с Гарри Поттером, – высокомерно проговорил Драко.
– Это ты так из-за обычного минета, что ли, завёлся? – ухмыльнулся Кевин.
– Так… Гарри… Он тебе… – Драко хватал ртом воздух.
– Он? Мне?! – Кевин уже хохотал, откинувшись на подушки. – Гарри тебе совсем ничего не рассказал, да?
– Я и не спрашивал. Личная жизнь Поттера меня не касается. – Драко стиснул челюсти и вздёрнул подбородок. А что ему ещё оставалось? Он не спросил у Гарри, как прошла ночь, а так как тот отказался от еды, сделал выводы, что он спал с сопляком Миддлтоном.
– Угу! И поэтому ты вломился ко мне и требуешь, чтобы мы с Гарри больше не виделись? Глупо, не находишь? – Зевнув, Кевин устало откинулся на подушки.
– В любом случае, ты мне должен…
– И я так понимаю, что одним минетом я не отделаюсь, да? – продолжил шутить Кевин.
– Не паясничай! Я хочу потребовать у тебя Непреложный обет, чтобы ты поклялся, что больше не будешь встречаться с Поттером. И я имею на это право, – отчеканил Драко.
– Прямо здесь и сейчас? – улыбнулся Кевин.
– Да, здесь и сейчас, – кивнул Драко.
– Слушай, давай я тебе дам слово, что больше не буду с ним спать? – предложил Кевин.
– Так вы все жё… – нахмурился Драко.
– Ладно, я дам тебе слово, что не спал и не буду с ним никогда спать, и отсасывать ему тоже не буду, давай? Мне правда ужасно хочется спать.
– Хорошо, ты мне поклянёшься. Здоровьем матери, – кивнул Драко, вставая со стула.
– Клянусь здоровьем матери, чтоб тебе подавиться, гад слизеринский, что не буду трахаться и делать минет вампиру Гарри Поттеру, доволен?! – Кевин сжал зубы, но протянул руку Драко.
– Вполне. И если ты нарушишь…
– Да знаю я! Не надо меня за идиота принимать, Малфой! – отвернулся Кевин.
– Приятных снов, мистер Миддлтон, – пожелал Драко, подходя к двери.
– А между прочим, Малфой, когда Гарри кончал, он простонал твоё имя, – тихо сказал Кевин, не оборачиваясь. Драко замер, сжав пальцы на дверной ручке. – И он в самом деле классный. Представляешь, это был первый раз, когда он кончил вампиром, а на мне ни единого синяка не осталось. Я бы очень хотел, чтобы он ко мне испытывал хоть десятую часть того, что испытывает к тебе, гад белобрысый.
Драко вышел из спальни Кевина, тихо прикрыв за собой дверь. И теперь ему на несколько дней вперёд было о чём подумать.
Однако уже вечером стало не до размышлений: родители прислали ему сову, и он, забрав у них сына, вернулся домой.
– Привет, малыш! – Гарри улыбнулся вышедшему из камина мальчику.
Тот радостно раскинул руки и, крепко обняв Гарри, прильнул к нему.
– Я уже знаю, что ты волшебный Гарри Поттер! – горячо зашептал Скорпиус. – Я сам догадался, но ты не бойся, я никому-никому не скажу!
Гарри посмотрел на Драко, который стоял позади них, «Я ему ничего не говорил», – одними губами произнёс он. Гарри только хмыкнул. Скорпиус наконец ослабил объятья и устало потёр кулачками глаза.
– Спать хочешь? – Гарри внимательно посмотрел на ребёнка. Тот выглядел уставшим, бледным, с тёмными кругами вокруг глаз и очень худеньким. Казалось, что он стал почти прозрачным.
– Нет. Я просто лягу. На чуть-чуть. А ты с папочкой побудь со мной, ладно?
Гарри кивнул и посмотрел на Драко.
Они болтали втроём недолго – ребёнок достаточно быстро уснул, прижав к груди любимого фиолетового единорога. Драко укрыл сына пледом и вышел на улицу, Гарри последовал за ним. Они дошли до беседки и, зайдя в неё, уселись на деревянные скамейки.
– Драко…
– Гарри, я не знаю, что с ним. Я перерыл все книги, которые только удалось найти, я обращался ко всевозможным колдомедикам, но никто из них не знает, чем болен мой сын! Мы с родителями обошли всех целителей, колдунов, ведьм, даже уличных шаманов и гадалок в Лютом переулке… – Плечи Драко опустились. – Сегодня Скорпи потерял сознание, когда они с матерью гуляли по оранжерее! Я не знаю, что с ним, я понятия не имею, как помочь собственному ребенку, а он тает! Тает на глазах, понимаешь?
Гарри, не думая, притянул к себе Драко, бережно обнимая.
– Тише, Драко. Всё найдётся – и доктор, и лекарство! Главное – это не терять надежды! – Он поцеловал светлые волосы.
– И он так сказал. – Драко сжал в кулаке футболку Гарри, сильнее прижимаясь к нему щекой. – Скорпи сказал, что раз ты с нами, значит, всё будет хорошо, ведь ты же Волшебный мальчик! – Он всхлипнул и спрятал лицо на груди у Гарри. – Что мне делать?..
– Я… Ну… – И вдруг Гарри осенило. – Слушай, Драко, у Гермионы родители стоматологи. Это такие врачи, которые зубы лечат…
– У него не болят зубы…
– Так ведь у них точно есть знакомые врачи другой специализации, обычные маггловские врачи, понимаешь? Давай Скорпиуса покажем им? Мало ли, может, у него маггловская болезнь. Тогда покажем малыша специалистам, они выпишут рецепты, мы зайдём в аптеку, купим всё, что нужно, и он поправится, а? – Гарри бережно погладил Драко по спине.
– Хорошо, – кивнул Драко. – Я согласен, лишь бы помогло. Шли сову. Только нужно галлеоны поменять на фунты и…
– Не переживай, у меня на счету в «Гринготтсе» достаточно английских фунтов. Всё будет хорошо. Скорпиус непременно выздоровеет, вот увидишь!
– Конечно. Иначе я не знаю, как буду жить дальше.
– Не надо так! – Гарри обнял Драко ещё крепче, а потом и вовсе пересадил к себе на колени.
Драко устало привалился головой к плечу Гарри, прижимая ладонями обнявшие его прохладные руки.
– Скорпи – он же как ты, кого хочешь победить может! Я это понял, когда отец постоянно внушал ему, что, согласно семейному кодексу, Малфои никого не любят, и даже добился успехов – Скорпиус это декламировал на каждом шагу. И вот у papa случился юбилей. Гостей море, все такие пафосные, важные, чистокровные, с кодексами и принципами, и тут влетает моё чудо, перемазанное грязью с ног до головы, и орёт на всю парадную залу: «Деда-а-а, я тебя люблю! Я даже у бабули для тебя вот что сорвал!». И вытаскивает любимые мамины розы сорта «синий шёлк». Мама всплеснула руками, а он невозмутимо продолжил: «Бабуль, ты ток не расстраивайся! Я и тебе подарочек принёс!». И достал из-за пазухи изрядно помятую, но живую бабочку. Когда отец пришёл в себя и спросил у Скорпи: «А как же Кодекс?», – тот ответил, что он не знает, что это такое, а «бабу и деда всё равно очень любит».
Гарри улыбнулся, подтягивая Драко к себе ближе.
– А знаешь, когда я понял, что Люциус сдался окончательно? – Драко чуть повернул голову, пытаясь заглянуть Гарри в глаза.
– Когда? – спросил тот, потеревшись щекой о волосы Драко.
– Однажды я аппарировал в наше поместье без предупреждения и застал такую картину: Скорпиус стоял у отца за спиной и заплетал ему косички, а тот, сидя на полу в офигенно дорогом костюме, терпеливо поил из игрушечных чашечек Люфима и… трость, ну, точнее змеиную голову на своей трости. И вот тогда я понял, что крепость по имени Люциус Абраксас Малфой сдалась окончательно и бесповоротно! Отец мне потом сказал, что если об этом узнает хоть одна живая душа, то Круцио мне щекоткой покажется. Так что ты понимаешь, что я очень рискую, рассказывая тебе обо всём этом, – грустно улыбнулся Драко и замолчал, всматриваясь в звёздное небо.