– Драко… – выдохнул Гарри, придвигаясь ближе и закрывая глаза, чтобы сделать всё так, как мечтал каждую ночь: зарыться носом в спутанные на затылке мягкие волосы; пересчитать поцелуями россыпь родинок на спине, не пропустив даже самые маленькие; обвести языком трогательно выпирающие позвонки; поцеловать две симпатичные симметричные ямочки на крестце; выдохнуть в чувствительное место над ягодицами, чтобы Драко покрылся мурашками и выгнулся ещё сильнее.
Он мечтал, чтобы Драко позволил, чтобы сам захотел, и вот он – стонет, жарко дышит, плавится под ласками и безостановочно шепчет его, Гарри, имя.
Перевернуть, обвести губами нежно розовую ореолу соска, а потом вобрать в рот упругую горошинку, которая тут же краснеет от ласки, прикусить, услышать над головой приглушённый вскрик.
Да, именно об этом он мечтал. Хотя нет, о таком он даже мечтать не мог. Потому что Драко оказался в миллион раз лучше того, которого придумал себе Гарри.
Гарри очень старался растянуть Драко, он помнил, что для первого раза это очень важно. Но если поначалу Драко напрягался, то теперь уже подавался навстречу пальцам, выгибаясь и постанывая на каждом выдохе.
– Пожалуйста, Гарри… Не пальцами… Хочу… тебя… – Драко открыл мутные глаза. – Пожалуйста…
Гарри лёг сверху, осторожно входя в узкое, горячее, нежное…
– Больно?..
– Ещё… Не бойся… Я люблю тебя… – прошептал Драко и потянулся навстречу губам.
Гарри вошёл до конца и замер, целуя влажный висок, слушая хриплое дыхание.
– Ну же… – шевельнул бёдрами Драко.
Гарри вышел и снова двинулся вперёд. Драко вздрогнул и сильнее обхватил ногами бёдра Гарри. – Ещё… так же… Пожалуйста, Гарри… Ещё…
Драко плавился, таял, совершенно теряя голову от прикосновений. Казалось, что Гарри интуитивно чувствовал, где дотронуться, поцеловать, куснуть, погладить. Драко понял, что хочет на этот раз получить всё. Всё, что Гарри способен ему дать. И когда тот, растянув Драко, начал входить, было… странно. Чуть больно, чуть жгло. Но можно и потерпеть, особенно когда Гарри останавливается, целует всё, до чего может дотянуться, когда шепчет, что Драко – его душа, его сердце, его единственный и любимый… Не больно. Не страшно. Драко сильнее стиснул бёдрами Гарри, притягивая его для поцелуя, врываясь языком в горячий рот, вцепляясь пальцами в сильные плечи, покусывая губы. Было так хорошо, так сладко отдаваться полностью, раскрываться как никогда в жизни и получать столько же. Слышать срывающееся хриплое дыхание. Мой… Мой… Никому не отдам!
Гарри зажмурился и, снова выйдя, подался навстречу Драко, а потом снова… Было слишком много, слишком горячо, слишком узко, слишком… Драко закричал, выгибаясь и практически вставая на лопатки, впиваясь пальцами в ягодицы Гарри, и тот не выдержал и кончил, укусив Драко в плечо.
Переведя дыхание, Драко поморщился и лениво повернул голову к Гарри, который лежал рядом, откинувшись на подушку и закрыв глаза.
– У-у-у, вампирище, – присвистнул Драко, косясь на укус у себя на плече.
– Ой! Прости, я нечаянно, я… Давай залечу… – Гарри попытался встать, но Драко тут же перекатился набок, забрасывая руку и ногу на Гарри, и тот с готовностью погладил бедро Драко и призвал одеяло.
– Да лежи ты, лекарь! – отмахнулся Драко. – Вот это я понимаю – страсть! – довольно зажмурился он, накрывая ладонью укус.
– Я тебя теперь никому не отдам, – хрипло проговорил Гарри, обнимая Драко и прижимая его к себе ещё сильнее.
– Да я как бы рассчитываю на это, – засмеялся Драко.
– Нет сил на душ, – зевнул Гарри.
– Согласен. Давай очищающее, – кивнул Драко, закрывая глаза и засыпая, слушая, как под его ухом гулкими толчками бьётся сердце Гарри.
Утро для них началось внезапно. Со слёз Скорпиуса.
– Плохой папочка! Я тебя больше не люблю! – всхлипывал малыш, стоя в изножье кровати и размазывая по щекам слёзы. – И тебя не люблю, Гарри! Ты мне обещал почитать, а читал папе! – горестно причитал Скорпиус, шмыгая носом.
«Хорошо, что мы укрыты», – подумал Драко.
– Скорпиус Гиперион, кто тебе разрешал зайти в спальню без стука? Отвернись к двери, – строго сказал Драко, быстро перегибаясь через Гарри и нашаривая на полу одежду.
Когда Драко под одеялом надевал штаны, Гарри облизнулся, а Драко, фыркнув, набросил на плечи рубашку и встал с кровати.
– А теперь, сын, объясни мне, почему ты вошёл без стука? – Голос Драко был очень строгим.
– Потому… Потому… – Скорпиус опустил головку и снова шмыгнул носом.
– И вообще, что значит «я тебя не люблю»? Я со вчерашнего вечера упрашивал Гарри быть нашей мамой…
– Это кто ещё мама! – шутливо возмутился Гарри.
– Ну, папой, папой, конечно, – поиграл бровями Драко. – Еле-еле уговорил, а ты такое заявляешь! – якобы обижаясь, отвернулся Драко.
– Папочка, любименький, самый-самый лучший! – захлопал в ладоши Скорпиус. – А ты его точно уговорил? Гарри, он тебя уговорил? – прищурился мальчик, глядя на Гарри.
– Конечно! Всю ночь уговаривал! – кивнул Гарри, присаживаясь на корточки.
– Значит, я теперь могу называть тебя папой? – улыбнулся Скорпиус, вытирая нос о Люфиму.
Гарри вздрогнул и застыл. Казалось, он даже дышать перестал.
– Конечно, Скорпи, – сказал Драко. – Можешь звать его папой Гарри, можешь просто папой. Как тебе удобнее. А если ты сейчас же не пойдёшь и не заправишь постель, то Гарри может и передумать.
– Нет-нет, не надо… Ты ведь не передумаешь, папуль? – обратился он к Гарри.
Тот отрицательно помотал головой и притянул мальчика к себе, обнимая.
– Не передумаю, – севшим голосом сказал он.
– Так, а ну, марш постель заправлять! – скомандовал Драко, и Скорпиус убежал к себе в комнату, а Драко со стоном повалился на кровать.
– Ты зверь, Поттер! Как же у меня болит задница… – простонал он.
– Прости, Драко… Как помочь? О Мерлин, я больше никогда…
– Совсем сдурел?! Я тебе дам – никогда!
– Драко, тебе же больно… Теперь только я буду снизу, – серьёзно сказал Гарри.
– Перебьёшься! Буду я ещё напрягаться! – фыркнул Драко. – С тебя теперь завтрак, обед и ужин в постель. Хотя бы сегодня и завтра.
– Да хоть всю жизнь! – горячо заверил Гарри, садясь на кровать. И лицо у него было такое виноватое.
– И никто тебя за язык не тянул! И вообще, что за кислое лицо? Сейчас же улыбнись! Иначе я подумаю, что тебе не понравилось то, что было сегодня.
– Не глупи! Это было…
– Великолепно? Потрясающе? Крышесносно? Ну да, я такой! В общем, покорми Скорпи, а я пока искупаюсь. А потом – с завтраком и заживляющей мазью с верхней полочки в ванной – ко мне на процедуры, – подмигнул Драко.
– Хорошо! Конечно! – засуетился Гарри, вскакивая с кровати и направляясь к двери.
– А поцеловать? – Драко обиженно выпятил нижнюю губу. Точно как Скорпиус.
Гарри вернулся к кровати.
– Красивый мой, нежный, самый лучший на свете, – хрипло говорил он, прихватывая поочередно то верхнюю, то нижнюю губу Драко.
А тот таял и не мог поверить своему счастью. Слава Мерлину! Да, стоило пройти через всё это, чтобы получить вот такого Поттера – живого, горячего, искреннего, порывистого, заботливого и бесконечно любящего.
– Иди уже. – Драко в последний раз чмокнул Гарри в губы и, когда тот уже почти вышел, со счастливой улыбкой добавил: – И… поздравляю, Гарри, сегодня ты стал папой!
– Да! Супер! Это здорово! Я вас обоих очень люблю, Драко! – выкрикнул Гарри, подпрыгнув, и скрылся за дверью.
Драко услышал шёпот Скорпиуса в коридоре:
– Папуля Гарри, не катайся на перилах, а то папочка ругаться будет!
– Это одному нельзя, а вдвоём можно, – засмеялся Гарри, а через секунду Драко услышал радостный смех сына.
Да, это самое счастливое утро в его жизни…
The HAPPY ending