— Я буду ждать тебя, — быстро сказал он. — Клянусь, Марси, как только голосование закончится, мы устроим отпуск от всего. Я полечу с тобой, куда захочешь.
— Звучит райски, — с тоской сказала она. — Не могу дождаться, — странное карканье повторилось, и Марси закатила глаза. — Мне нужно идти. Удачи с голосованием. Позвонишь мне, когда это пройдет?
— Хорошо, — пообещал он. — И, прошу, будь осторожна.
— Эй, — сказала она. — Это я. Я — всегда профессионал, и я — человек. Мы не пульсируем магией, как вы, и нас в СЗД девять миллионов. Я буду стеклянной иглой в стоге сена. Алгонквин даже не узнает, что я там.
Джулиус надеялся, что она была права. Ему все еще не нравилось, что она летела в СЗД, но, как она и сказала, выбора не было. Частью любви к Марси был уважение к ее связи с ее духом, и если Призраку нужно было помочь, он не будет ей мешать. Он только надеялся, что не сойдет с ума от тревоги.
— Просто… прошу, будь осторожна, — повторил он. — И звони. Когда есть время, даже если нечего сказать, я буду рад послушать твой голос и знать, что твоя голова не на копье Алгонквин.
— Оу, это мило и ужасно, — сказала она, смеясь. — Это и тебя касается. Восстановись и постарайся больше не давать драконам трепать тебя, иначе ничего не останется к моему возвращению.
— Я постараюсь, — пообещал он.
Одному из них пора было прощаться, но Джулиус не хотел делать это. Марси тоже медлила, не хотела это делать. Но, хоть Джулиус был рад сидеть и смотреть на нее вечность, было ясно, что она уже не была одна. Они избегали прощания, а большое черное пятно, мелькавшее раньше, запрыгнуло на спинку сидения Марси. Силуэт склонил голову к камере ДР, и Джулиус увидел, что это была птица. Точнее, ворон, и большой. Куда больше, чем могла быть птица. Он уже открывал рот, чтобы спросить, был ли это Ворон, дух, когда птица стала тянуть нетерпеливо Марси за волосы.
— Ты можешь прекратить? — рявкнула она, отмахиваясь от птицы. Она повернулась к Джулиусу с виноватым видом. — Мне пора. Береги себя. Увидимся завтра.
— До завтра, — ответил он. — И, Марси, я…
Звонок оборвался, не дав ему закончить, и он лег на кровать со вздохом. Он смотрел на телефон, пытался подсчитать, когда будет приемлемо позвонить ей еще раз, когда дверь открылась.
Он с улыбкой поднял голову, ожидая, что это был Фредрик с добавкой, но порог пересек не Ф. И не Иен, пришедший забрать его, даже не Челси или Боб. Это был последний дракон, кроме Бетезды, которого Джулиус ожидал тут увидеть, но это явно Дэвид прошел в его комнату, на красивом лице была непоколебимая улыбка политика. Джулиус невольно потянулся к мечу.
* * *
— Это было необходимо? — Марси потирала голову.
— Абсолютно, — Ворон спрыгнул на кожаное сидение напротив нее в конце шикарного военного самолета генерала Джексон. — Я видел, как твой вид проходит ритуал ухаживания миллионы раз, и я видел, что ты собиралась сделать критическую ошибку.
Она вздохнула.
— Какую?
— Не признавайся дракону в симпатии первой, — мудро сказал он. — Даже если это правда, эти слова дарят им власть над тобой, а ты знаешь, какими становятся драконы, когда им даешь власть.
Марси вздохнула сильнее. Это не касалось Джулиуса, но было бессмысленно объяснять их уникальные отношения старому и далекому от нее Ворону. Наверное, так было даже лучше. Если она хотела набраться смелости и признаться Джулиусу, она хотела сделать это в лицо, чтобы получить то, что произойдет дальше. Она не хотела, чтобы у этого были зрители, так что Марси сказала себе радоваться, что им придется подождать. Она повернулась к Ворону, чтобы узнать, чего он хотел.
— Задать вопрос, — он повернул к ней каждый черный глаз по очереди. — Ты, похоже, знакома с Пророком Хартстрайкеров. Ты хорошо его знаешь?
— Мельком, — она тряхнула головой. — Он любит врываться порой в наши жизни и приносить загадки.
— Это фишка пророков, — Ворон кивал. — А его… спутница, скажем так? Ты видела ее раньше?
— Ты про голубку? — Ворон кивнул, и она задумалась. — Она с ним, сколько я его знаю. Около шести недель, если честно, но никто не удивлен ей, значит, она с ним уже какое-то время.
Или драконы так привыкли к странностям Боба, что не реагировали уже на такие вещи, как голубь на его плече. Но Джулиус легко воспринял ее, значит, голубка была стандартным украшением Боба. Но настоящим вопросом было:
— Почему ты хочешь знать?
— Потому что она не голубка, — сказал Ворон. — Я хорошо знаю Голубя, и он глупый, как птицы, которые его создали. Точно не в состоянии дружить с гением-предсказателем Хартстрайкеров. И дух голубей не покидал Центральный парк Нью-Йорка с тех пор, как проснулся, когда магия вернулась шестьдесят лет назад, так что это не он.