— Все, что говорит ваша мать, правда, — серьезно сказала она. — Я ничего не делала на дне своего клана, и Бетезда отправила меня в Китай, чтобы я стала полезной, пробравшись в вашу семью. Изначальным планом было зацепиться на этом континенте, но как только я прибыла к вашему двору, я увидела свой путь к власти. Как любой амбициозный дракон, я бросила скромные планы матери и потянулась как можно выше. Как оказалось, слишком высоко, но я не сожалею. Хоть я увлеклась в конце, я все еще прошла дальше, чем кто-либо ожидал, — ее взгляд стал жестоким. — Дошла до вас.
Когда она закончила, Золотой Император глядел на нее так, словно она пронзила его ножом.
— И это правда? — сказал он. — Уверена, что ты это хотела сказать, Челси?
— Что еще? — сухо спросила она, показывая ему свою версию известной улыбки ее матери. — Я — дочь Бетезды, а Хартстрайкеры всегда бьют по сердцу.
Фальшивые слова висели, как гадкий дым, в воздухе, а потом тронный зал задрожал. Трещины появились в черном мраморе под Челси, и фарфоровые вазы падали с подставок у стены, каждая падала на пол под худшим углом, они разбивались на кусочки. Даже нефритовые троны покрылись трещинами, и императрица-мать дернулась в сторону, сжала рукав сына так сильно, что ее длинные ногти рвали золотой шелк.
— Опомнись! — прошипела она, ее красные глаза блестели будто от страха. — Ты — Золотой Император, Цилинь! Ты — удача во плоти! Она — просто стервятник. Лживая и жаждущая власти шлюха, она сама призналась, — она повернулась к Хартстрайкерам. — Я убью их сама! Они будут сокрушены, и ты поймешь, как мало поступки червей значат для нашей власти!
— Нет, — император сжал кулаки. Землетрясение утихло через мгновения, но не пропало полностью, он повернулся к Челси в последний раз, посмотрел на нее свысока с ненавистью, которая не вязалась с его красивым лицом, и он выглядел как другой дракон. — Ты, — холодно сказал он. — Покинь мои земли и больше не возвращайся. Если я услышу, что ты или кто-то из твоей гадкой семьи ступил на земли моего королевства, я послушаюсь совета матери и сам вас раздавлю.
— Конечно, — тут же сказала Бетезда. — Спасибо, Золотой Император. Ваше милосердие…
— Не благодари, — резко сказал он. — Просто уходите.
Приказ еще разносился эхом в разгромленном тронном зале, когда император развернулся и ушел в скрытую дверь за огромным троном. Его мать последовала через миг, замерла лишь, чтобы посмотреть на Бетезду с отвращением, а потом ушла за своим сыном, оставив Хартстрайкеров одних в еще дрожащей комнате.
Как только императрица-мать пропала из виду, Бетезда вскочила на ноги.
— Это все твоя вина! — зарычала она на дочь. — Я сделала все, что сказал Брогомир. Я пересекла океан. Умоляла. Я унизилась ради тебя, и что? Твоя глупость лишила нас континента навеки!
— Знаю, — прошептала Челси, опустив голову. — Прости. Я…
Бетезда схватила дочь за черные волосы до плеч, подняла Челси так, что ее ноги свисали над полом.
— Плевать на твои извинения! — прорычала она. — Ты стоила мне сегодня не только Китая. Ты стоила мне гордости. Ты стоила мне того, что я поклялась никогда не отдавать, и ты за это заплатишь, — ее зеленые глаза сузились, она оскалила зубы, которые стали острее. — Каждый день ты будешь платить до конца жизни.
Бетезда бросила дочь на пол, как мусор, и пошла прочь, ее золотые сандалии стучали музыкально по треснувшему полу. Челси еще лежала, где рухнула, в шоке, когда ладонь опустилась на ее плечо.
— Вставай, — тихо сказал Брогомир. — Нам нужно идти.
Челси удивленно моргнула. Она не понимала, что брат был тут, пока он не заговорил. На отчаянный миг она чуть не поверила, что это был хороший знак, а потом она вспомнила, что даже пророк не мог ее теперь спасти.
— Зачем? — прошептала она, прижалась лицом к приятному холодному камню. — Ты слышал ее. Я буду платить за это вечно, — а это было очень долго для дракона. — Я лучше умру.
— Если это так, ты бы не прошла через все это, — нежно сказал ее брат. — Но ты выжила, нравится тебе это или нет, и теперь нам нужно двигаться.
Ему было легко говорить.
— Ты видел, что это произойдет, — прорычала она, повернув голову, чтобы посмотреть на пророка с ненавистью. — Почему ты дал мне сюда пойти, если знал, что все так кончится?
— Потому что, поверь, это был счастливый конец, — сказал Брогомир с печальной улыбкой, убрал с ее лица спутанные черные волосы.