Дин Линч.
Знал ли он, что Итан прокрадывался ко мне в комнату по ночам, чтобы развеять мои страхи?
У Итана были неприятности?
Дин Линч ушел, оставив Итана стоять под ночным звездным небом. Лунный свет освещал его, и его волосы отливали рыжим. Я бы солгала, если бы сказала, что он был некрасивым, но его внешность не действовала на меня так, как Олли.
Олли обладал способностью уничтожить меня и собрать по кусочкам за один вдох, а одним взглядом мог стереть мир вокруг себя. Я чувствовала его слова, когда он говорил, их вибрация отдавалась хрустом в моих костях. Его любовь текла по моим венам, даже когда он ушел, потому что нас связывало нечто гораздо большее.
Итан был прекрасен, но Олли был чем-то совершенно иным.
Я проследила, как Итан вернулся в здание, и после того, как он исчез, я забралась в кровать.
Казалось, прошел целый час, пока я ждала, что он войдет в дверь и уснет рядом со мной, но он так и не появился. Постепенно мои глаза закрывались, уступая усталости, и я готовилась к очередному кошмару, который скоро разбудит меня.
Движения сзади вернули меня к жизни, и знакомый запах одеколона Итана заполнил мои чувства. Он не часто пользовался им, но всякий раз, когда приходил прямо из дома, от него исходил такой отчетливый запах пряностей и дерева.
— Я не смог уснуть, — тихо прошептал он мне на ухо, забираясь рядом. Его обнаженная грудь согревала мою спину, когда его тело прижалось к моему. — Я пытался заснуть в своей постели, но не смог без тебя.
Я притворилась спящей, и Итан вздохнул, поверив моему блефу.
— Не знаю почему, Мия, — продолжал он. — Но ты единственное хорошее, что случилось в моей жизни с тех пор, как ее не стало. И я не отдам тебя без борьбы. Олли, может, и твой номер один, но ты - мой. И если бы ты сейчас не спала, я бы никогда не признался в этом.
Я лежала неподвижно, продолжая разыгрывать этот спектакль. Рука Итана скользнула под мою майку и прижала ладонь к моему голому животу.
— Как зыбучие пески, — прошептал он, касаясь губами моей спины. — Мия... — его рука коснулась моей грудной клетки под грудью. — Если бы ты могла отдаться мне этой ночью…
Мои глаза распахнулись. Я не могла ни говорить, ни думать, ни дышать, если уж на то пошло. Единственное, что я могла сделать, это притвориться, что слегка похрапываю, чувствуя себя чертовой идиоткой.
Итан выдохнул, и я не знаю почему, но в тот момент я почувствовала себя эгоисткой. Он был добр ко мне, и я не могла собраться с духом и отдаться ему на одну заслуженную ночь. По моей щеке скатилась одинокая слеза, и я поняла, что это была самая дальняя черта, которой мы с Итаном могли когда-либо достичь. Дальше этого мы не зайдем. Я никогда не узнаю, какими будут на вкус его губы, или каково это - чувствовать его глубоко внутри себя, потому что я не хочу этого знать.
Олли был всем, что имело значение.
Олли, который был на самом дне.
Олли
— Оливер, к тебе посетитель, — крикнул Джерри, постучав рукой по дверному косяку.
Я собрал свои вещи и послал мистеру Махони лукавую улыбку, на что он покачал головой, стоя перед классом. Мистеру Махони не нравилось, когда ученики покидают его класс, с начала учебного года он отклонял все просьбы воспользоваться уборной.
У Долора были часы посещения, вывешенные не только за стенами кампуса на воротах, но, я был уверен, что и в Интернете. И если кто-то из родни добирался сюда на машине, то Линчу было трудно отказать им.
К таким людям, как мы, редко приходили гости.
Если кто-то и приходил, то скорее всего сообщить о смерти члена семьи, либо по срочному делу, которое нужно было решить с глазу на глаз.
У меня не осталось родни, и я понятия не имел, кто хочет меня видеть.
Джерри молча шел рядом со мной, пока мы спускались по лестнице в комнату для посетителей, которая находилась в передней части кампуса.
— У тебя есть час, — заявил он, затем открыл дверь и провел меня внутрь.
У окна стоял не кто иной, как Трэвис собственной персоной, мой приятель из тюрьмы.
— И кого этого принесла нелегкая, — сказал Трэвис с широкой глупой улыбкой на лице. Мы пожали друг другу руки, после чего он притянул меня к себе и обнял, а я похлопал его по спине.
— Рад тебя видеть, дружище, — я положил руки ему на плечи и удерживал на расстоянии вытянутой руки.
Трэвис был симпатичным парнем со светлыми косичками вдоль головы, и татуировкой на шее.
— Свобода тебе к лицу, — я похлопал его по животу. — Вижу, что ты набрал несколько фунтов. Правильно питаешься, да?
Трэвис оттолкнул мою руку.
— Подожди, пока не выйдешь отсюда. Шесть месяцев, и я встречу тебя в твоем новом доме, с отличной отбивной.
Я сделал шаг назад и приподнял брови.
— Ты нашел? — мы с Трэвисом заключили сделку в тюрьме. Я нанял его как личного помощника, чтобы он мог вести мои дела. После того как меня перевезли обратно в Долор, я попросил его найти для меня идеальный дом. Две спальни, главная спальня должна быть с эркером и прекрасным видом на воду. Покинув это место, Мия мечтала только об одном - опустить пальцы ног в воду, и я собирался воплотить ее мечту. Я предоставил Трэвису все необходимое для покупки, и позволил жить в доме, пока я не покину Долор. Мой единственный телефонный звонок, который еженедельно предоставлялся университетом, уходил на то, чтобы связаться с банком, открыть в нем счет и перевести деньги для покупки дома.
Несмотря на то, что я был в полном дерьме, мое сердце никогда не могло отказаться от мечты о жизни с Мией и Зиком.
Заключать сделку с Трэвисом было рискованно. Он мог бы взять деньги и сбежать, но он не сделал этого. Его единственной целью было изменить жизнь ради любви. Я никогда не обсуждал с ним Мию, но Саммер - это все, о чем он мог говорить.
И я по опыту знал, что любовь может изменить человека.
— Да, приятель. Все в порядке. Нужна только твоя подпись, — сказал Трэвис с нелепой улыбкой, указывая на папку, лежащую на столе рядом с нами. —Восемнадцать объектов недвижимости. Восемнадцать гребаных объектов недвижимости, которые мы с Саммер обошли, чтобы найти тот самый, и я искренне надеюсь, что ты не разочаруешься…
Я открыл папку, и на первой странице был изображен одноэтажный дом, вымощенный булыжником, с ручьем, протекающим по лужайке прямо перед домом. Сердце бешено заколотилось в груди.
— Он не на побережье, но сзади есть озеро и причал. Как только я ступил на этот причал, на нем было написано твое имя ...
Я судорожно листал страницы, пока он бессвязно болтал.
Полностью меблированный, главная спальня выглядела так, словно она вырвалась из моего разума и была перенесена на бумагу. Одну сторону стены занимал эркер, в котором располагался камин, и я почувствовал, как в уголках глаз начали собираться непрошеные слезы, когда мое колено задрожало под столом.
Я закрыл папку и откинулся на спинку стула. Сжимая переносицу, я боролся с эмоциями, угрожавшими поглотить меня. Это было все, о чем я мечтал - дом. Но чего я никогда не ожидал, так это того, что он найдет тот самый. Тот самый дом, в котором я столько раз представлял нас с Мией. Я отправил его в нелепую погоню за несбыточной мечтой, полагая, что шансы невелики. Но он, блядь, нашел его.
— Черт возьми, он не понравился, да …
Проведя рукой по лицу, я одним быстрым движением убрал слезы.
— Нет, дружище. Мне чертовски нравится. Он идеален, — наклонившись вперед, я снова открыл папку и листал, пока не добрался до контракта. — Мне нужна ручка.
Мия очень высоко отзывалась о докторе Конвей. Но я никогда раньше не общался с доктором напрямую. Это была наша первая сессия. Я вошел в маленький кабинет, и мой взгляд тут же скользнул по плакатам, окну с видом на кампус и большому коричневому дивану. В голове сразу пронеслись мысли о том, сколько раз Мия бывала здесь.