Губы Мии задрожали, и она подняла голову к потолку, пытаясь подавить слабость.
Я поднял ее и усадил к себе на колени, лицом к себе. Ее ноги обхватили меня, а руки обвились вокруг груди. Я стянул с себя футболку и притянул ее к себе, нуждаясь в ее близости. Мия выдохнула мне в шею, пока ее пальцы прошлись по моему затылку.
— Я не в порядке, — плакала она. — Я не в порядке. Я больше не могу...
— Послушай меня, — я отстранил ее голову, чтобы она посмотрела на меня. — Мне надоело выслушивать твои глупые идеи о том, что нам надо быть порознь. Нам суждено быть вместе. Понимаешь? — Мия прикусила дрожащую губу, и я схватил ее за подбородок. — Все, что случается с тобой, происходит и со мной. Каждое падение, каждая неудача, каждый ожог, каждый кровавый удар. Ты не одна. Тебе больно, мне больно. Через что бы ты ни проходила, я это чувствую, потому что ты - часть меня. Мы вместе.
Она сжала мои бока, и я убрал волосы с ее лица.
— Я не уверена в этом. Я стараюсь, но на этот раз, если я поскользнусь, если я снова облажаюсь, мне нужно, чтобы ты боролся за меня. Никогда больше не отпускай меня. — В ее глазах собрались слезы, когда она отвела глаза, но я поймал ее взгляд своим, заставляя взглянуть на меня.
— Пообещай мне, Мия.
Она тяжело вздохнула, когда ее спутанные волосы рассыпались по плечам.
— Обещаю.
Собрав ее волосы одной рукой, я прижал ее к себе. Грудь к груди. Сердце к сердцу. Биение и дыхание синхронизировались и идеально совпадали. Вместе - это все, что нам было нужно, и я был уверен, что мы сможем прожить в объятиях друг друга вечность, никогда не нуждаясь ни в чем другом: ни в еде, ни в воде, только в укрытии друг друга. Нам даже не нужен был гребаный секс. Только это - тела, слившиеся воедино, как и должно было быть всегда.
Так мы и сидели, слившись, не зная, где начинается ее тело и заканчивается мое. Остаток ночи она провела, рассказывая мне о последних девяти месяцах и обо всем, через что ей пришлось пройти. В некоторых моментах мне приходилось останавливать ее, чтобы унять боль в груди. А в других я не мог сдержать своего волнения, когда она объясняла, что у нее двойное гражданство.
Эта новая информация полностью изменила мой план.
—Ты знаешь, кто твой биологический отец? — спросил я.
Она покачала головой.
— Это не имеет значение.
— Но ты хочешь знать?
— Нет.
— Отлично, — я слегка улыбнулся ей. — И у кого мне просить разрешения жениться на тебе?
— У меня.
Я хохотнул и поцеловал ее прекрасные губы.
— Я скучал по тебе каждый чертов день, любимая. Даже в те дни, когда я был не в себе, внутри меня была большая пустая дыра, — я провел рукой по сердцу. — Тебя не хватало здесь.
Уголки губ Мии приподнялись, и она смущенно покачала головой.
— Я тоже скучала. По этой гребаной улыбке, — ее губы приоткрылись, когда она рассмеялась. — И по этому чертовому смеху.
Наши взгляды встретились, и она замолчала.
— Я не делала этого, Олли. Не делала. Я бы не стала.
Я обхватил ее лицо руками.
— Я знаю. Я работаю над этим. Я вытащу тебя, даже если мне придется сделать это в одиночку, хорошо?
Она кивнула и свернулась калачиком у меня на коленях, уткнувшись головой в изгиб моей шеи. Ее твердые розовые соски задели мою грудь, когда я медленно провел пальцами по бокам ее рук и по спине. Мой член расслабился в моих джоггерах, не нуждаясь ни в чем, кроме этого, гребаного момента.
Мия уснула на мне, и я давно не чувствовал себя таким цельным, отдохнувшим и обновленным. На этот раз я не сомкнул глаз и провел ладонью по ее спине, снова и снова, касаясь каждого шрама, молча благодаря Бога за то, что эти раны остались на поверхности и не затронули ее душу. Сохраняя ее свет, над поиском которого мы так усердно работали, не поддаваясь на манипуляции того мудака, которого я теперь твердо решил найти.
Стук в дверь раздался слишком рано, и я откинул голову к стене.
Обнимая любовь всей моей жизни, я наклонился влево, чтобы поднять с пола футболку.
— Мия, — прошептал я, снимая ее со своей груди и просовывая ее голову в мою футболку.
— Останься со мной, — пробормотала она, протягивая руки.
Моя белая футболка накрыла ее, упав на грудь. Я уложил ее поперек матраса.
— Я никогда не уходил, — прошептал я ей на ухо и поцеловал в лоб. — А теперь закрой глаза, любимая.
Я поднялся на ноги и смотрел, как она сворачивается клубочком, прежде чем снова заснуть - мой ангел. Врачи видели недостатки, психическое расстройство, но я видел только силу: разум и способность защитить от него остальную часть себя, когда это необходимо.
Люди, которые не могут постичь или осознать всю сложность человека, винят в этом болезнь. Люди, которые не могут поместить вас в определенные рамки, сторонятся нас. А люди, которые не могут открыть свои сердца тем, кто отличается от них, уничтожают сами себя. Но там, где они видят недостатки, я вижу благословение.
Этот ее прекрасный ум делал ее сильной - делал ее бойцом.
Поправив пояс, я натянул толстовку, присел на корточки рядом с ней и поцеловал ее в последний раз, прежде чем уйти.
Скотт ждал за дверью, прислонившись к стене и скрестив руки на груди. Он опустил подбородок и оторвался от стены, прежде чем я молча последовал за ним.
Глава семнадцатая
“ Я достаточно настрадался,
имея сердце праведника,
и руки падшего грешника.”
— Оливер Мастерс
Олли
Первая половина дня прошла спокойно. Я молчал, слушал, моя решимость была на пределе, я полностью сосредоточился на операции «Вытащить Мию». Как только она вернется в целости и сохранности, я перейду ко второму этапу: найду мудака, который издевался над ней, шутник или приколист, так его называла Мия. Он казался юнцом из-за того дерьма, через которое заставил ее пройти.
Мы со Скоттом пришли к взаимопониманию. Он прикроет меня, но как только мы покончим с этим, я больше никогда не хотел видеть или слышать о нем и Мии вместе.
Я никогда не был ревнивцем, был абсолютно уверен в том, что мы с Мией вместе, но это еще не означало, что мне нравилось видеть или слышать о другом парне. Я бы никогда не разлучил Мию с кем-то, кого она любит или с кем близким. Найти кого-то, кто принимает и понимает тебя, было редкостью, а заставлять тех, кого ты любишь, разрывать такого рода отношения, только навредит тебе самому.
Если быть честным, она никогда не принадлежала мне. Она принадлежала этому миру, и единственный способ по-настоящему любить ее - любить бескорыстно и открыто. Иначе зачем это все.
Джуд вошел в столовую во время обеда, и я перевел взгляд на Скотта, который стоял в стороне от входа. Он едва заметно кивнул, и я поднялся со стула, оставив свой недоеденный поднос.
Прежде чем Джуд встал в очередь за обедом, я пересек столовую и обхватил его рукой за шею, уводя прочь.
— На улицу, — приказал я. Джуд попытался высвободить голову из моей руки, но моя хватка усилилась, заставляя его тощую задницу двигаться вперед. — Никто тебе не поможет.
Джуд молча кивнул и пошел впереди меня. Я оглянулся на Скотта, который посматривал на свои наручные часы. Пять минут - это все, что нужно, чтобы разговорить этого парня.
Когда мы выходили, Бриа и новенькая девушка, имя которой я все время забывал, остановились перед нами.
— Идите обедать. Я подойду через минуту, — сказал Джуд девочкам.
Они обе посмотрели на меня, потом снова на Джуда.
— Мы не едим без тебя, — захныкала Бриа, и я повернул голову к Джуду, ожидая пояснения, что она имела ввиду.
— Идите, — сказал он с раздражением в голосе. — Вы можете пообедать без меня хотя бы один гребаный раз.
Бриа закатила глаза, пока блондинка изучала меня, и, наконец, они обе отошли в сторону, и мы с Джудом направились наружу через двойные двери.
— Что это за херня, приятель? — спросил Джуд, доставая сигарету и зажигалку из кармана, как только мы вышли к траве. У него хватило наглости поднести сигарету ко рту и закурить, как будто мое присутствие было пустой тратой его времени. Я вырвал сигарету у него изо рта, разломил ее пополам и толкнул его к стене здания. Глаза Джуда расширились, и он попытался оттолкнуть меня, но безуспешно. — В чем твоя проблема?! Можешь забрать Бриа, она все равно чокнутая.