Пришло время Зику написать свою собственную историю любви.
Олли наклонился над столом и откусил еще кусочек, после чего бросил вилку и начал бессловесный разговор с Зиком. Итан настороженно стоял на своем посту у стены, крепко вцепившись руками в пояс. Его лицо ничего не выражало, он полностью оправился после драки, произошедшей несколько недель назад. С тех пор как мы узнали о диагнозе Мэдди, Итан не спускал с нее глаз, наблюдая за каждым ее шагом.
Так совпало, что шутник больше не донимал меня.
Мой взгляд переместился на Джейка, который теперь сидел за другим столиком с Лиамом, Тайлер, Джудом и Бриа. Лиам и Джейк увлеченно беседовали внутри своего пузыря, и мое сердце затрепетало при виде улыбки, растянувшейся на тонких губах Джейка. Рука Джуда крепко сжимала руку Тайлер под столом, пока Тайлер и Бриа шутили о чем-то, но я была слишком далеко, чтобы услышать.
Взгляд, который Бриа бросила на меня, был странным, и, если бы Олли не рассказал мне, что произошло между ними в комнате, я бы, честно говоря, даже не обратила бы на это внимание.
Я размышляла, стоит ли мне поговорить с ней о том, что она сделала с Олли. Поверьте, я хотела приподать ей урок. Все, что мне было нужно, это две минуты наедине с ней.
И тут мой взгляд упал на Мэдди. Они с Гвен сидели вдвоем и молча ели в центре столовой. Мэдди откинула челку с глаз, прежде чем откусить, и кивнула, когда Гвен оживленно замахала руками в воздухе. Взгляд Мэдди остановился на подносе, который стоял перед ней, она не обращала внимания на говорящую девушку.
Олли понятия не имел, какую грязь мы с Итаном накопали на Мэдди.
В этот момент у меня больше не было причин скрывать это от него, кроме стыда за вторжение в частную жизнь моих друзей: Джейка, Бриа и Тайлер. Хотя я и была в отчаянии.
А отчаяние приводит к опрометчивым решениям.
Это было 29 февраля. Високосный день.
Клавиши пианино казались мне ледяными под моими пальцами, когда они танцевали над нотами нынешнего фаворита Олли «Firestone».
Благоговейный трепет отразился в глазах Зика, когда он неподвижно сидел на черном стуле у окна рядом с Олли. Пальцы Олли бегло скользили по страницам его блокнота под лучами солнца, и мы украдкой переглядывались. Я вдохнула холодный воздух через нос, и мне показалось, что в горле и легких ощущается мята, когда дверь в комнату групповой терапии распахнулась.
Бриа стояла там, осматривая комнату с бушующим огнем в глазах.
Мои пальцы замерли над клавишами. Мой взгляд метался туда-сюда, то к Олли, то к Зику у окна. Олли вздрогнул, и меня охватила паника.
— Продолжай играть, любимая. Звучит так красиво, — фыркнула Бриа, закрывая за собой дверь. Раздался щелчок замка, и она повернулась к нам лицом. — Привет, Олли, — ухмыльнулась Бриа, приближаясь ко мне. Олли встал, Зик выпучил глаза, и я резко перевела взгляд в ее сторону.
— Что ты здесь делаешь? — нервно спросила я, пока она кружила вокруг меня.
— Бриа, — предупредил Олли, и прежде, чем он успел добежать до меня, острие лезвия прижалось к моему горлу.
— Сядь, Олли, или я перережу эту суку надвое.
Мои глаза были прикованы к Олли, я боялась пошевелиться, боялась моргнуть. Перед глазами вспыхнула молния, и зрение затуманилось, но даже слезы были слишком напуганы, чтобы пролиться. Светлые глаза Олли округлились, в них застыл страх, перемена произошла почти мгновенно. Он медленно двинулся вперед, выставив перед собой ладони, и стал умолять, сбивчиво выговаривая слова.
Острый кончик холодного лезвия пронзил мою кожу. Оно обожгло, и теплая кровь потекла по шее. Я впилась зубами в нижнюю губу, стараясь не дрожать и не шевелиться.
— Н-н-н-нет, — заикаясь я, пробормотал Олли с налитыми кровью глазами. — Пожалуйста, не делай этого, Бриа. Боже, я, блядь, умоляю тебя.
Я хотела заговорить, но было трудно вымолвить хотя бы слово, когда ты не можешь дышать. Шок полностью овладел мной, и я сидела ошеломленная и смотрела, как Олли разрывается на части в десяти футах (Прим. Ред.: около 3 м) от меня.
Его слова звучали отстраненно, а движения казались замедленными. Время тянулось, и я зажмурила глаза, ожидая неизбежного.
— Присядь, дорогой, — ее тон был спокойным. Слишком спокойным. Волосы Бриа коснулись моей щеки, когда она наклонилась. — Я так долго ждала этого.
— За что? — заорал Олли, затем быстро понизил тон. — Что она тебе сделала? Бриа, ты можешь уйти. Прямо сейчас. Мы никогда не будем говорить об этом. Пожалуйста! Черт. Не делай этого!
— Мэдилин, — невозмутимо произнесла Бриа. — Меня зовут Мэдилин, и если я услышу еще раз, как ты назывешь меня этим чертовым именем ...
— Я не понимаю, — голос Олли дрожал, он хватался за волосы, из его покрасневших глаз текли слезы. — Но мы можем пойти поговорить. Отпусти ее. Мы все уладим.
— Нет, я думаю, Мия заслуживает того, чтобы узнать правду, прежде чем я избавлюсь от нее, — сказала девушка мне на ухо. Мои глаза распахнулись, и я увидела, как Олли сделал два шага вперед, когда она дернула мою голову назад и глубже надавила лезвием на горло. — Ты хочешь испытать меня? К тому времени, как ты доберешься сюда, Олли, она уже сдохнет. Я бы не советовала делать еще один шаг.
Олли остановился, и его руки задрожали.
— Я тоже хотела покончить с этим, начать все с чистого листа, — продолжила она свой рассказ. — Брианна, девушка, которую вы называете Мэдди, мы сблизились с ней еще до того, как нас перевели в Долор. Мы были очень близки. План был блестящим. У меня была бы новая личность, а Мэдди получила бы доступ ко мне. Эта сучка делала все, что я говорила, реально все, она даже заменила наши досье, поменяв наши чертовы личности, еще до того, как мы прибыли в Долор. Я заставила ее есть со своей ладони, — девушка разразилась невменяемым смехом. Я перевела взгляд на нее, девушку, которую, как мне казалось, я знала, девушку, чьи черные короткие волосы касались моей щеки, и которую я называла Бриа почти два года. Она была чертовой Мэдилин, Мэдди. Все это время именно она страдала бредовым расстройством. — Ты можешь поверить, что она влюбилась в меня?
— Но, когда мы приехали, между нами что-то произошло. Брианна начала ревновать и решила трахнуть тебя первой, Олли. И все это назло мне. Такая глупая ошибка с ее стороны. Поэтому она приложила все усилия, чтобы заполучить тебя, в то время как я старалась упечь эту тупую корову в психушку. Ты всегда был только моим, Олли. Не ее. Ты и сейчас мой! Я никогда не забуду ту ночь, когда мы занимались любовью. Это все, о чем я могу думать. Ты тоже это знаешь. По крайней мере, пока не появилась вот эта. Мия не только украла тебя у меня... нет, она зашла так далеко, что обвинила меня в изнасиловании. Ты можешь в это поверить, Олли? Как будто это я виновата, но ведь ты трахал все, что движется, — лезвие еще сильнее прижалось к моему горлу, и глаза напряглись от давления. — Я была так близка к тому, чтобы вернуть тебя, а тут появилась она и все испортила, да? А потом Мия позволила меня изнасиловать! Поговорим о сраном лицемерие? Помнишь это, Мия? Как Айзек воспользовался мной? — прорычала она мне на ухо.
— Мия не виновата, — выпалил Олли.
— Черта с два! Когда ты ушел, я узнала все о Мии. Я узнала, как она говорит, как двигается. Я хотела знать, что в ней было такого, что тебя так зацепило, почему ты выбрал ее, а не меня! Оказывается, она всего лишь бесчувственная шлюха. — Ее коленная чашечка врезалась мне в позвоночник, моя голова откинулась назад, когда она сильнее потянула меня за волосы. Я вздрогнула, и Олли двинулся вперед. — Давай, подойди ближе, пожалуйста, Олли. Дай мне повод.
Олли вцепился в волосы, его челюсть сжималась, а из глаз неперестовая текли слезы.