Но мой взгляд и губы касались всего ее тела.
Мы целовались, пока тема разговора не сменилась.
Мы затерялись в нашем собственном маленьком мире.
Мы обнимали друг друга до тех пор, пока не остались только мы двое, нежащиеся на солнце, и наслождающиеся ветерком и друг с другом.
— Как только нас выпустят, я буду ждать тебя за этими стенами, и мы поедем на машине на ближайшую железнодорожную станцию. Мы поедем прямо к Гибралтару. Нам не обязательно ждать, — я поцеловал ее в мягкие губы и прижался к ней. — Поедем со мной. Все, о чем я прошу, это два дня, прежде чем ты вернешься в Штаты. Это должно сработать.
Мия провела языком по нижней губе.
— Олли, — вздохнула она и отвела глаза.
— Нет, не произноси так мое имя, — я прижался своим лбом к ее. Я почувствовал это - беспокойство, исходящее от нее и проникающее мне под кожу. — Мне это не нравится. Не отстраняйся от меня. Скажи, что ты тоже этого хочешь. Скажи, что встретишь меня за этими воротами в день освобождения, Мия.
— Нам не следует обсуждать это прямо сейчас.
— Любовь …
— Мне страшно, — призналась она, не в силах посмотреть мне прямо в глаза.
Я схватил ее за лицо.
— Я с тобой.
— А что, если я уеду в Штаты, а они не позволят мне вернуться?
— Тогда я приду к тебе. Всегда. Где бы ты ни была, я, черт возьми, последую за тобой.
— А что, если ты не сможешь получить паспорт?
— Мия, прекрати. Все получится. Должно получиться. Позволь мне беспокоиться обо всем этом. Все, о чем я прошу, это встретиться со мной прямо там, в день освобождения. Вот и все. Я позабочусь об остальном.
— Я не знаю, смогу ли я выйти за тебя замуж, а потом вернуться в Пенсильванию одна.
— Тогда ты поедешь не одна. Мы поедем вместе. Мы отправимся в Испанию, поженимся и первым же рейсом вылетим в Пенсильванию.
— Ты живешь в сказке, — улыбнулась она, — в реальной жизни все не так, Олли. Что-нибудь обязательно случится. У нас нет денег. У нас нет машины. Мы никогда не выберемся из леса.
У меня оставалось меньше тридцати дней, чтобы привести документы в порядок. Слишком много времени уже было потрачено впустую. Я быстро кивнул Джинксу, толкнул дверь и снял трубку, чтобы набрать Трэвиса.
— Двадцать восемь дней, — поприветствовал он меня, лишь напомнив, что мое время истекает.
— Мне нужно, чтобы ты кое-что для меня сделал.
— Да, приятель. Что угодно.
Мия
День выпуска - совсем не похож на выпускной в Америке, который показывают по телевизору.
У меня никогда не было выпускного. В младшем и старшем классах я училась на дому. В день моего выпуска Почтовая служба Соединенных Штатов вручила мне диплом. Даже не лично. Почтальон бросил его в почтовый ящик вместе со счетом за электричество и рекламной листовкой службы по уходу за газоном.
Последние пару дней Олли был очень занят. Каждый раз, когда я спрашивала его, от отвечал одно и тоже:
— Разбираюсь с нашим дерьмом.
Меня это вполне устраивало.
Хотя я не ожидала, что проснусь в день выпуска одна в нашей постели. Когда я открыла глаза, за окном соревновались луна и солнце. Протянув руку, я не почувствовала ничего, кроме пустого и холодного места. Паника охватила меня, и я села, позволяя одеялам сбиваться в кучу у моей талии. В это время дверь со скрипом открылась, и в комнату вошел Олли с двумя стаканчиками под подбородком и коричневым пакетом под мышкой.
— Где ты был? — спросила я, когда он пинком захлопнул дверь.
Олли бросил пакет мне на колени и взял стаканы в обе руки. Он наклонился и запечатлел поцелуй на моих губах, прежде чем присесть на край матраса.
— С днем освобождения, любимая.
— Это то, о чем я думаю? — спросила я, уставившись на пакет у себя между ног.
Олли протянул мне стаканчик.
— Работаю над малышом номер три, — он сделал глоток, закрыл глаза, смакуя, и проглотил. Я давно не видела, чтобы он так делал. Этот маленький жест подсказал мне, что он ждал этого первого глотка, пока не вернется ко мне. — Ешь. Нам нельзя тратить рвемя в пустую.
В мгновение ока я расправилась с покрытым глазурью круассаном, прежде чем Олли выпроводил меня за дверь.
— Ты меня пугаешь. Что на тебя нашло? — спросила я, когда он потащил меня по коридору.
— У меня есть десять минут до того, как проснется остальная часть кампуса. Десять минут, — Олли толкнул дверь и повернулся ко мне лицом, хватая с полки два полотенца с бунтарской улыбкой. — Мы в последний раз занимаемся любовью в этом душе, — он сделал шаг вперед, сокращая расстояние между нами. — Я пообещал себе, что никогда больше не буду трахать тебя, но в этот раз все будет по-другому. Я собираюсь трахнуть тебя, Мия, затем заняться с тобой сладкой любовью, затем я планирую сделать все снова. Я хочу тебя быстро, медленно и превращу в кучу гребаного беспорядка. Есть возражения?
Мой язык не слушался. Я открыла рот и снова закрыла его. Олли поднял бровь.
— Да, — я прочистила горло. — Да, это звучит ... угу.
— Хорошо.
Олли перекинул полотенца через плечо и, подхватив меня на руки, повел в нашу кабинку, пока я не уперлась спиной в стену. Он включил воду, и на нас брызнула ледяная вода, но никого из нас это не волновало.
Все произошло быстро - мы просто сорвали друг с друга одежду. Мои ноги обхватили талию Олли, в то время как его язык столкнулся с моим.
— Господи, Мия ... Всегда готова, — выдохнул он мне в рот. — Прости меня, — поспешно произнес он, и, заведя руку мне за спину, вошел в меня одним толчком.
Мгновенная связь была просто умопомрачительной.
Олли сдержал свое слово.
Он взял меня жестко и глубоко, но руками ангела и поцелуями святого.
Затем мы занялись медленной, сладкой любовью.
А потом он проделал все это снова.
И не только в душе - в библиотеке тоже.
— Я буду занят большую часть дня, — сообщил Олли, когда мы одевались в нашем укромном уголке под арочным окном. Он натянул через голову свою толстовку «ПОЭТИЧНО» и откинул назад свои отросшие волосы. Его глаза встретились с моими, и он покачал головой, не веря своим глазам, и прошептал: — Я не заслуживаю тебя. — Я обвила руками его шею и нежно поцеловала в шершавые губы. Пальцы Олли провели по моим бокам, отчего по спине пробежали мурашки. —Ты справишься без меня?
Я кивнула, и его рот медленно спустился вниз по моей шее.
— Что мешает тебе провести этот день со мной? Что такого важного? — спросила я, изо всех сил стараясь держать себя в руках, пока его рот накрыл мой сосок.
— Наше будущее, — он посмотрел снизу вверх, — но, если ты не наденешь футболку обратно, оно окажется под угрозой. — Я откинула голову назад и рассмеялась, а руки Олли обхватили мои бока, когда он снова поднялся. — Мне нужно позаботиться кое о чем напоследок, — его руки скользнули к моей груди, шее, затем обхватили мое лицо. — В три часа, любимая. Я соберу наши вещи, и нас будет ждать машина. Скажи это, Мия. Скажи, в три часа.
— В три часа.
Олли поцеловал меня.
— Я так чертовски сильно люблю тебя.
— Я люблю тебя еще больше.
Олли снова поцеловал меня.
Я перевела взгляд на Лиама.
— Ты не можешь серьезно вернуться в тот дом, — прошептал он. — Они-яд. Он собирается отослать тебя ... И что дальше? Военная школа?
Моя голова резко повернулась к Джейку.
— Ты его не знаешь, — кипятился Джейк.
Лиам хлопнул ладонью по столу в столовой, и моя голова повернулась к нему.
— Он тебя не знает! Не то, что я! — снова крикнул Лиам.
Моя голова моталась взад-вперед между этими двумя, как будто я попала в эпизод шоу Джерри Спрингера, и наконец подняла ладонь перед их лицами.
— Вам, ребята, нужно успокоиться. Поговорите где-нибудь в другом месте. Вы портите мне день выпуска, — надулась я. — Джейк, что мешает тебе уехать с Лиамом?
— Полегче, — он откинулся на спинку стула и скрестил ноги. — Мой отец убьет меня.
Я кивнула и склонила голову набок.
— Убедительный аргумент.
— Дерьмовое оправдание. — Лиам снял резинку, и его светлые волосы рассыпались по плечам. Он нервно обернул резинку вокруг запястья. — Я был геем сколько? Две гребаные секунды, и оба моих родителя смирились и предлагают открыть для тебя свой дом. Твой отец - трус. Вряд ли он может назвать себя Божьим человеком.