Я провела большим пальцем по его челюсти, разделяя боль, которую он чувствовал.
— Ты сказал, что у нас нет совместного будущего. Я решила, что мне нет причин вечно жить, если человек, которого я люблю, не хочет разделить со мною вечность.
— О, Сэм… — Заполнившее его сожаление перетекло в меня. — Я никогда не хотел причинять тебе боль. Я просто… я не…
— Я знаю, — сказала я, целуя его в нос. — Ты просто был немного напуган обязательствами. Что изменилось? Это произошло так быстро: вот ты кричишь, затем — раз! — все летит к чертям собачим, и мои буфера полируют стол.
Он застонал.
— Ты что, собираешься заставить меня обсуждать мое эмоциональное состояние?
— Угу. Это право каждой женщины, как только она понимает, что зацепила мужчину. Чем скорее ты начнешь, тем быстрее закончишь. Теперь рассказывай.
— Я перестал притворяться, что ты мне не нужна, — сказал он, пытаясь выглядеть трогательно. Я поцеловала его просто потому, что он такой симпатичный. — Когда ты убегала, был момент, когда ты прошла сквозь меня. Я просто почувствовал, какую причинил тебе боль, и как ты меня любишь. Никто, кроме моей семьи, так меня не любил, Сэм. Я думал, что мне это не нужно. И тогда я понял, что был неправ.
— Нужно мужество, чтобы признать, что ты неправ, — поддразнила я, поерзав у него в паху. Мой тон был легким, но я дала ему почувствовать, сколько радости доставили мне его слова.
Его руки сжали мои бедра.
— Прекрати отвлекать меня, или я не расскажу тебе последнее.
Я остановилась и виновато на него взглянула.
— В тот момент, когда ты ушла, я сказал себе, что просто дождусь тебя, уволю и вернусь к своей жизни. Но затем ты вернулась, выглядя такой теплой, красивой и сексапильной, и все, о чем я смог думать — как правильно, что ты здесь, со мной.
У меня на глазах выступили слезы.
— О, Пэйн, это самое лучшее, что мне когда-либо говорили. Это так мило, и я так рада, что ты наконец-то вытащил голову из задницы и понял, что я лучшее, что когда-либо с тобой случалось.
Он засмеялся и поцеловал меня.
— Я знал, что ты не дашь мне задрать нос до потолка.
— Конечно, это моя работа. Только… — я закусила нижнюю губу, пока он нежно не освободил ее легким прикосновением своего большого пальца. — Теперь я вернулась к смертной жизни. Раньше я не думала об этом, но если ты собираешься жить сотни лет, думаю, что я хотела бы прожить их с тобой. Можно ли как-нибудь вернуть мое бессмертие?
Его рука, обнимавшая меня за талию, притянула меня ближе. Сожаление, которое кипело в нем, опять поднялось, пока мне не захотелось плакать.
— Боюсь, что нет никакого разумного способа.
— Прекрати обвинять себя в этом, — сказала я, прижавшись к его руке, чтобы лучше его видеть. — Ты не отвечаешь за мои действия.
— Если бы я не сказал, что ты не нужна мне как Возлюбленная…
Я прижала палец к его губам.
— Пэйн, это было мое решение. У меня был выбор, и я его сделала. Ты не виноват.
— Я также виноват, как и ты, — сказал он, и его глаза излучали упрямство.
— Прекрасно, мы разделим вину, но от этого ни одному из нас не станет легче, — заметила я. Пока мы приходили в себя от любовных ласк, его грудь подо мной поднималась и опадала все медленней, и медленней. — Ты сказал, что нет никакого разумного способа вернуть мое бессмертие. А неразумный есть?
— Много. Начиная с того, чтобы стать повелителем демонов — что лично я не советую, до выкупа бессмертия у провидицы — а они никогда не расстаются с тем, что отбирают.
— О, — выдохнула я, и мои надежды рухнули. Мысль о том, что я буду стареть, когда Пэйн останется молодым и полным сил, причиняла мне сердечную боль. — И нет никакого другого способа?
Он колебался. Это было почти незаметное колебание, но на это мгновение его мысли специально опустели.
— Нет.
Я положила палец на его подбородок и повернула его голову так, чтобы он смотрел на меня. Его взгляд был мрачен и насторожен.
— Что?
— Что что?
— Пэйн. — Я хмуро на него посмотрела. — Я чувствую, что ты специально не думал о чем-то, касающемся меня.
Поднялась одна бровь.
— Это самое смешное, что я когда-либо слышал.
— Ты знаешь, что я имею в виду, поэтому прекрати уклоняться и выкладывай. Какой там еще способ, о котором ты не хочешь мне сказать?
Он вздохнул. Он вздохнул так глубоко, что вздох коснулся самых глубин его души.
— Любой, кто обратится в Темного, станет бессмертным.
— Обратится? — Я на минуту задумалась. — О, ты имеешь в виду, превратится в вампира? Ты можешь это сделать? Я думала, что это только миф или что-то вроде.