1 Монархический кружок, названный по имени французскою историка Фюстель де Куланжа (Прим. ред.)
2 Шарль Моррас - современный «идеолог» французской реакции, роялист и мракобес, один из редакторов газеты «Аксьон «франсэз»; в период немецкой оккупации был ярым коллаборационистом (Прим. ред.)
3 Впоследствии начальник личной канцелярии де Голля (Прим. ред.)
42
Мильеран и Вивиани». В измене делу прогресса он видит «возрождение», а не карьеризм ренегатов.
Он охотно обращается к прошлому. Из числа великих завоевателей, с которыми он мечтает сравняться (что вряд ли ему удастся он никогда не командовал на поле боя, и его самая крупная военная операция стоила противнику лишь 150 пленных), он упоминает обычно или Юлия Цезаря, или Наполеона. И на Хлодвига1 он ссылается чаще, чем на Клаузевица.
Когда нужно написать «француз» и «немец», его перо тотчас же пишет «галл» и «германец». Его так называемый «патриотизм» - не что иное, как чистейший моррасовский национализм.
Он не видит ничего позорного в том, что одна страна угнетает другую. Он восхищается Францией периода завоеваний, называя ее «великолепным тираном». Более того, завоевательный дух и его следствие - война - кажутся ему «прекрасным укрепляющим средством» для единства нации. «Если сейчас массы во Франции начинают, повидимому, терять чувство общности интересов (?), - писал де Голль, - то этому в значительной мере способствует отсутствие у Франции устремлений, выходящих за пределы ее границ».
Реакционность мышления де Голля ярко выступает в его презрительном отношении к людям.
Он никогда не говорит «народ», он говорит - «толпа» и, чаще всего, - «чернь» Французы для Шарля де Голля - это толпа. Им нужен хозяин. «Толпа,- пишет он, - не может обойтись без того, чтобы ею не управляли».
Затем следует наставление, которого он не забыл, даже став премьер-министром временного правительства «.. политический деятель пускает в ход все свое мастерство для того, чтобы соблазнить толпу, скрывая свои истинные цели и, в зависимости от требований данного момента, утверждая то или иное, лишь когда это целесообразно. Он изображает из себя слугу, чтобы стать хозяином».
1 Хлодвиг I, основатель королевства франков в начале VI в. (Прим. ред.)
43
«Ничто не совершается без великих людей, а они становятся великими потому, что они этого хотят», - заявляет де Голль. Образ этого «великого» человека де Голль уже с 1932 г. не представляет себе без «изрядной дозы эгоизма, надменности, жестокости и хитрости».
«Этот человек резко выделяется на общем фоне толпы, ограниченной отведенными ей узкими рамками», - пишет де Голль в своей книге «На острие шпаги».
На каждой странице своих книг майор де Голль превозносит образ такого «вождя», начальника, честолюбца («честолюбца первого ранга», как назвал он его в своей книге «На острие шпаги»), от которого, якобы, должен зависеть весь ход истории. «Если бы Дюмурье был разбит под Вальми 1 - пишет он, - революция была бы задушена в колыбели». Но под Вальми победили бы и без Дюмурье, а измена последнего, как мы знаем, не помешала республике одержать сотни побед. Точно так же, рассказывая о победе на Марне, де Голль пишет: «Жоффр противопоставил свою сильную личность естественному ходу событий».
Мы далеки от мысли оспаривать славу генерала Жоффра, но не от него одного зависел исход сражения на Марне, и «ходу событий» была противопоставлена отнюдь не одна личность, сколь бы сильна она ни была.
Это понимал и сам Жоффр, провозгласив вдень победы, что «республика может гордиться созданной ею армией»
Этого никогда не признавал де Голль: для него Вальми- это Дюмурье; Марна - это Жоффр; французское движение сопротивления - это Шарль де Голль.
Английский писатель Г. Дж. Уэллс, посетив в 1934 году Сталина, защищал в беседе с ним тезис о решающей роли великих вождей в истории. Он сопоставил массы и вождя с кораблем и капитаном. «Для большого плавания требуются капитан и навигатор», - говорил он.
1 В битве при Вальми 20 сентября 1792 г французская революционная армия отразила натиск войск австро-прусской коалиции и изгнала их из пределов Франции. Дюмурье, являвшийся главнокомандующим французской армии, впоследствии оказался предателем и перешел на сторону врага. (Прим. ред.)
44
«Верно, - ответил Сталин, - но для большого плавания требуется прежде всего большой корабль. Что такое навигатор без корабля? Человек без дела» 1.
И какой хвастливо-самонадеянной выглядит после этого фраза де Голля: «Народам, как и армиям, нужны хорошие начальники, а все остальное приложится»!
Таков офицер, который всего за два года до опубликования своей книги «За профессиональную армию» присягал на верность республике. Понятно, что ему рукоплескали все реакционеры - от Поля Рейно до Шарля Морраса.
Если бы Шарль де Голль был современником Бидо (я имею в виду Бидо-пейзажиста), то он наверняка оказался бы инициатором государственного переворота 2 декабря 2. Но он появился на политической арене тогда, когда французы знали и понимали гораздо больше, чем это дозволяется верноподданным «великого» человека.
Крупнейший английский писатель Г. Дж. Уэллс в своей книге «Мемуары современника, 1942-1944 гг.», где он с исключительной суровостью говорит о честолюбии де Голля, приводит следующие слова генерала Зона о де Голле: «Его понимание роли танков в войне, высказанное им в его книге «За профессиональную армию», свидетельствует о ряде серьезных заблуждений и значительных упущений».
«Неверно, что применение танков устраняет необходимость артиллерийской подготовки Эль-Аламейн доказал это. Неверно, что роль пехоты в войне будет сведена к минимуму; при Эль-Аламейне, как и в России, пехота сыграла первостепенную роль». Упущение де Голля заключается в том, что он не считает нужным вооружить пехоту для борьбы с танками. Он рассуждает так, как будто только французская армия имеет бронетанковые войска «Что же будет делать пехота (которую де Голль хочет выдвинуть вперед для поддержки танков), если
1 И. Сталин, «Вопросы ленинизма», изд. 10, стр. 606.
2 Имеется в виду государственный переворот, совершенный 2 декабря 1851 г Луи Наполеоном Бонапартом, впоследствии провозгласившим себя «императором французов» под именем Наполеона III. (Прим. ред. )
45
она, в свою очередь, подвергнется нападению танков? Этот вопрос оставлен в стороне. Характерная забывчивость, свидетельствующая о том, что подсознательно автор был озабочен вопросами, не имеющими ничего общего с правилами ведения войны», - говорит генерал Эон.
Что же это за вопросы? «По мнению генерала Зона,- пишет Уэллс,- сразу же бросается в глаза, что 100 тыс. человек с шестью танковыми дивизиями не в состоянии оборонять страну, особенно если пехота лишена противотанковых средств, но их достаточно для совершения государственного переворота» 1.
Кроме того, известно, что де Голль еще до Диетельма 2 выступал не только за армию моторизованную, в чем он, с учетом изложенных выше оговорок, был, конечно, прав, но за армию, состоящую в основном из профессиональных солдат, «виртуозов военного дела, хорошо одетых и упитанных, беспечных, холостых, возбуждающих зависть…»
Гитлеровская армия была такой армией профессиональных наемников.
И эта армия наемников-орудие гитлеровской тирании - была, в конце концов, разгромлена армиями, моторизованными не хуже, чем гитлеровская, но отнюдь не профессиональными армиями наемников.
Красная Армия - армия народная - победила армию гитлеровских наемников
Мы видим, что взгляд де Голля на формирование армии был открыто реакционным.
Именно поэтому Шарль Моррас (вскоре после «божественного сюрприза», как он назвал поражение Франции), расхваливая книгу де Голля «За профессиональную армию», писал в «Аксьон франсэз»: «Его книга, вышедшая в 1934 г, нас заинтересовала «Аксьон франсэз» уже отмечала, что его стремления имеют нечто общее с ее собственными»