НИНУЧЧА. Люди всегда что-нибудь болтают!
ПРИВРАТНИЦА. Подожди… Живет он уже полгода, а никто не бывает у него. Друзей нет… Женщины — ни одной… Я все вижу, кто входит и выходит из парадного! У него все расписано: утром уходит, днем возвращается, обедает здесь, за этим столом… Я подаю ему обед… Вот посмотри… Эта сковорода от вчерашнего ужина… Затем спит пару часиков и вечером снова уходит. Куда? Неизвестно. Из соседей ни с кем не знается… А ты говоришь: болтают! Какая у не го работа? На что живет? Платит точно в срок. Щедро дает на чай. Я уже не раз спрашивала его, а он в ответ: «Древняя профессия… Самая древняя на свете». Лучше оставь его в покое.
НИНУЧЧА. Он парень серьезный… вот и все. Работает самостоятельно. Что он, на каждом угла об этом кричать должен?
ПРИВРАТНИЦА. Но откуда он взялся?
НИНУЧЧА. Из своего дома. Разве это важно?
ПРИВРАТНИЦА. Да ты совсем голову потеряла.
НИНУЧЧА. Голову… Руки… Ноги… Все потеряла, донна Карме!
ПРИВРАТНИЦА. А мать?
НИНУЧЧА. Позавчера надавала мне пощечин за то, что я не могла уснуть… и не хотела есть… Не могу я есть, донна Карме, сегодня даже не притронулась к еде…
ПРИВРАТНИЦА. Так недолго и на тот свет отправиться… (Сопровождает слова выразительным жестом)
НИНУЧЧА. Я думала об этом… Отправлюсь.
ПРИВРАТНИЦА. А отец что?
НИНУЧЧА. Папа… Взял платки…
Выходит из ванной Де Преторе. При виде Нинуччи и привратницы сердится.
ДЕ ПРЕТОРЕ. Ага… Беседуем… А уборку отложим на завтра? Сколько времени потеряно!
ПРИВРАТНИЦА. Вы же собирались уходить…
ДЕ ПРЕТОРЕ. Нину, тебе нельзя сюда приходить! По двум причинам. Во-первых, ты девушка и люди могут бог знает что подумать… Во-вторых… донна Кармела меня понимает… (Повернувшись к привратнице). Донна Карме, взгляните на нее. Нравится она мне!
ПРИВРАТНИЦА. Вижу!
ДЕ ПРЕТОРЕ. Очень нравится! И потому я не хочу давать людям повод думать о ней плохо… Нину, все зависит от тебя… (Тон голоса веселый и ласковый).
НИНУЧЧА. Что?
ПРИВРАТНИЦА. Уходи отсюда. Этот воздух не для тебя… Выйдем вместе… Пошли…
Де Преторе ищет в комоде галстук. Нинучча, подталкиваемая привратницей, нехотя выходит. Де Преторе остается один. Одевается, весело насвистывает. Открывает ящик комода и вынимает серьгу, разглядывает ее, взвешивает на ладони, подходит к окну, чтобы лучше видеть игру камней на солнце. Возвращается к комоду, вынимает аптечные весы и взвешивает осторожно серьгу, затем все складывает в ящик и запирает его на ключ. Раздается стук в дверь.
ДЕ ПРЕТОРЕ (почти шепотом). Кто там?
Голос Нинуччи: «Дон Винченци, это я…»
ДЕ ПРЕТОРЕ (успокоившись). Что тебе надо?
Голос Нинуччи: «Вы не хотите открыть мне?»
ДЕ ПРЕТОРЕ. Почему же? (Открывает дверь).
Нинучча показывается в дверях.
Что ты от меня хочешь?
НИНУЧЧА. Не говорите со мной так.
ДЕ ПРЕТОРЕ. А как я должен с тобой разговаривать?
НИНУЧЧА. Не так… Так говорят с детьми и с теми, кого не любят. Видите, с какой нежностью я разговариваю с вами?
ДЕ ПРЕТОРЕ. Я говорю с тобой не так и не этак… Наш разговор относится к третьей категории… Ты, может, не понимаешь?.. Я ясно говорю? Правильно?.. Думаешь, мне не хочется наговорить тебе нежных слов? А увижу твои глаза, твои губы и все остальное, чем бог тебя наградил — ярость закипает в сердце. Чего тебе от меня понадобилось? Зачем пришла?
Нинучча входит в комнату.
НИНУЧЧА. Хотела поблагодарить за вчерашний подарок.
ДЕ ПРЕТОРЕ. А… чулки?
НИНУЧЧА. Чулки? Там было шесть мужских носовых платков.
ДЕ ПРЕТОРЕ. Садись-ка сюда… Платки? Значит… ошибся продавец… Ты же знаешь, зайди в магазин, а там столпотворение… Одному это надо купить, другому — то… У кассы горы пакетов лежат… Ты подаешь кассирше деньги, забираешь свой сверток, и… ходу… Разве думаешь в этот момент, что несешь под мышкой?
НИНУЧЧА. В такой суматохе и украсть могут!
ДЕ ПРЕТОРЕ. Еще как! Ну ладно. Платки пригодились тебе?
НИНУЧЧА. Я подарила их папе…
ДЕ ПРЕТОРЕ (собирается выйти). Все?
НИНУЧЧА. Нет Я хочу спросить вас: почему вы скрываете, что любите меня?