Между тем, рассказывая о своём знакомстве в Бутырской тюрьме с Н.В. Тимофеевым-Ресовским, А.И. Солженицын писал: «Застигнутый врасплох, я стоял перед ним в своей длинной затасканной шинели и в зимней шапке (арестованные зимой обречены и летом ходить в зимнем)»[786]. Оставим на совести автора зимнюю шапку на его голове летом 1946 г. в душной камере Бутырской тюрьмы. Мало ли дураков, которые в это могут поверить. Главное в другом. Оказывается, и на этот раз то ли А.И. Солженицына доставили в тюрьму в военной форме, то ли переодели в неё уже здесь[787]'.
Показательно, что когда летом 1946 г. А.И. Солженицына снова доставили на Лубянку, ему снова удалось избежать переодевания. Рассказывая об этом эпизоде с его слов, Л.И. Сараскина пишет: «Раздевание догола, ощупывание, стрижка волос на голове и в местах их скопления на лице и теле, снова одевание (в свою одежду без пуговиц и застёжек), опять раздевание и опись особых примет, измерение роста, помывка, прожарка[788], фотографирование, отпечатки пальцев… Весь этот приёмный конвейер изматывает и подавляет, хотя с точки зрения тюрьмы, процедуры подчиняются внятной логике и давно заведённому порядку: предварительный обыск, установление личности, приём под расписку, основной обыск, первая санобработка, запись примет и медосмотр»[789].
Не распространялись на заключённого А.И. Солженицына и некоторые другие правила.
Н.А. Решетовкая вспоминала, что после перевода Александра Исаевича в Москву она навещала мужа два раза в неделю[790]. А весной 1946 г. А.И. Солженицын сообщил жене «слух, что свидания будут разрешаться теперь не больше 1–2 раз в месяц. Просто дрожь берёт перед такой жестокостью!»[791].
Между тем Временная инструкция о режиме содержания заключённых в ИТЛ НКВД СССР от 2 августа 1939 г. гласила: «74. Заключённым свидания разрешаются 1 раз в 6 месяцев и в порядке поощрения лучшим производственникам до 1 раза в 3 месяца»[792]. Но на заключённого А.И. Солженицына это правило не распространялось.
Кто же допускал это? Ответ на этот вопрос даёт та же «Временная инструкция»: «Заключённым, осуждённым за преступления, перечисленные в п. “а” № 65, свидания допускаются только с разрешения начальника ГУЛАГа НКВД. Заключённым, осуждённым за преступления, перечисленные в п. “б” № 65, свидания допускаются только с разрешения начальника лагеря по обязательному согласованию с 3 отделом»[793].
А поскольку А.И. Солженицын принадлежал ко второй группе лиц, осуждённых за контрреволюционные преступления, то разрешение на отступления от правил, регулирующих свидания, мог дать только начальник лагеря по согласованию с оперчекистской частью (так к тому времени стали называться третьи отделы). Но что могло подвигнуть начальника лагеря и оперчасть на то, чтобы взять на себя ответственность за нарушение «Временных правил» ради совершенно неизвестного им заключённого?
Был в этой инструкции ещё один пункт, который предусматривал свидания только «в свободное от работы время» (п.78)[794]. Одним таким днём было воскресенье[795]. А когда А.И. Солженицын встречался с женой в будние дни, ведь у него свободным был только вечер? Но, как явствует из воспоминаний Н.А. Решетовской, первое их свидание состоялось днём прямо на вахте лагеря[796].
Из воспоминаний Н.А. Решетовской явствует, что А.И. Солженицын не только регулярно встречался с женой, но и столь же регулярно получал передачи. Упомянутая Временная инструкция о режиме содержания заключённых в ИТЛ НКВД СССР[797] гласила: «81. Заключённым разрешаются передачи (посылки). Передачи бывают: а) при предоставлении свиданий; б) путём получения посылок по почте раз в месяц». А далее шло уточнение: «Заключённым, осуждённым за контрреволюционные преступления, получение передач (посылок) разрешается в 3 месяца один раз».
В 1940 г. это ограничение было отменено: «Получение передач (посылок) разрешается всем заключённым, независимо от характера совершённого преступления, без ограничений»[798].
Однако в данном случае речь шла только о посылках. Передачи при свидании остались в зависимости от тех правил, которые регулировали сами свидания. Следовательно, позволяя А.И. Солженицыну нарушать существующие правила о свиданиях, администрация лагеря тем самым позволяла ему получать передачи не раз в полгода, в три месяца или в месяц, а два раза в неделю.
787
В военной форме А.И. Солженицын возникает на страницах «Архипелага» еще по крайней мере два раза (Там же. С. 368–369,411). И когда Л.З. Копелев летом 1947 г. появился в марфинской шарашке, он увидел А.И. Солженицына «в застиранной армейской гимнастерке» (Копелев Л.З. Утоли мои печали. С. 32)
788
О «прожарке» см. также: Солженицын А.И. Архипелаг ГУЛАГ // Малое собрание сочинений. Т. 5. С. 380
792
Временная инструкция о режиме содержания заключённых в ИТЛ НКВД СССР от 2 августа 1939 г. // Кокурин А.И., Петров Н.В. ГУЛАГ (Главное управление лагерей), 1917–1960. С. 457–473.
797
Рассказов Л.П. Роль ГУЛАГа в предвоенных пятилетках // Экономическая история: Ежегодник. 2002. М.: «РОССПЭН», 2003. С. 269–319.
798
Циркуляр Главного Управления Исправительно-трудовых лагерей НКВД Союза ССР 21 января 1940 г. // Кокурин А.И., Петров Н.В. ГУЛАГ (Главное управление лагерей), 1917–1960. С. 474–475.