Кстати, стоит процитировать и слова Главного конструктора РБМК-1000 акад. Н. Доллежаля, тоже приведённые в юбилейном сборнике (т. е. 10 лет спустя): «Причины аварии… нужно видеть не только в активной зоне реактора, но во всем комплексе блока, т. е. в реакторе совместно с контуром многократной циркуляции теплоносителя. В 1-контурных ядерно-энергетических установках, к которым относится и РБМК-1000, характерной является взаимосвязь физических процессов, протекающих в активной зоне реактора, и теплофизических процессов, протекающих в контуре теплоносителя»! Ну, а затем идёт реалистическое описание им активной зоны, где, из-за«резонансных колебаний… первыми разрушились технологические каналы или, вернее, часть их» (большие подробности и уточнения имеются в книге [24]).
И тут много больше, чем в случае с 1-м блоком, и пара и воды попало в АЗ, подняв в ней давление, причём быстрее, чем в описанном выше случае (но все ж не мгновенно), до 100 атм, а может, и больше. Вот тогда и началось явление, отмеченное В. Перевозченко и названное «пляской кубиков» (см. [24]), но в результате крышка «кастрюли» приподнялась, оторвав ещё больше каналов. А когда пар вышел в щель, давление его упало и крышка (двухтысячетонная!) упала на место, что и прозвучало как удар, отмеченный свидетелями. Затем процесс этот повторился, уже быстрее, избыток пара вышел, и снова удар — второй!
А далее пошла реакция образования гремучей водородно-кислородной смеси (есть расчёты, что 5 тысяч м3 её могли образоваться за 3 сек), после чего произошел объёмный взрыв. Некоторые журналисты писали, что якобы ещё одним моим нововведением и явился сей объёмный взрыв. Это не так — о таковом писал ещё Г. Медведев в своей книге, хотя и в ином контексте, а мой же вклад состоит в том, что именно промежуточный, третий, взрыв был объёмным. Как заметил академик РАН В. Страхов, а за ним (независимо) и академик Э. Соботович, он-то и играет в моей картине аварии важнейшую роль. Сам я осознал это, разговаривая с капитаном 2-го ранга О. Ларюшиным по иному поводу, когда услышал от него: «А ты знаешь, что у всех наших газохранилищах при строительстве применялся объёмный взрыв — он так уплотнял их стенки, что утечек газа никогда не случалось!»
Это замечание и привело меня к представлению о роли третьего взрыва: после первых двух «паровых» в активной зоне реактора порушилась её жёсткая структура из топливных каналов и графитовых сборок, описанная выше, — топливные таблетки из разрушенных ТВЭЛов (а это цилиндрики диаметром 10 мм, и такой же высоты) в значительной мере превратились в «кашу», которую третий взрыв затем и «размазал» по стенкам активной зоны. В результате сего в каком-то месте у низа стенки и образовалось локально более-менее компактное тело критической массы — скорее всего, из плутония-239, поскольку она в несколько раз меньше таковой для урана-235, хотя наверняка и он там присутствовал, как и другие изотопы.
Потому и произошел главный — четвёртый взрыв, имеющий ядерную природу, хотя это не был классический взрыв атомной бомбы, ибо «горючее» тут не было компактифицировано, как в ней (потому мы назвали его «квази-ядерным»). Многие авторы, в т. ч. Н. Карпан, нажимают на то обстоятельство, что в реакторе было от 50 до 180 «критических масс», из чего ретивые журналисты заключили, что «в Чернобыле взорвалось от 50 до 200 атомных бомб типа хиросимской!», как не раз доводилось читать. Но это утверждение обманное, ибо «взрывчатка» тут должна быть «единым компактным телом», которое взрывается, лишь когда достигнута критическая масса. Конечно, возможно, что в результате четвёртого взрыва могла бы образоваться где-то в АЗ ещё такая же ситуация, но это маловероятно. А потому и мощность взрыва никак не могла превышать 15 килотонн, а скорее всего, была заметно меньшей — не более 5 Кт, ибо сейсмический сигнал, отмеченный сейсмографами, говорил о сотрясении в 3–3,5 балла, тогда как взрыв 15-килотонного заряда производит таковое в 5 баллов (согласно [26]).
Однако её оказалось вполне достаточно, чтобы произвести наблюдаемые разрушения блока — подбросить и перевернуть «крышку», а главное — сделать то, чего никак не могли сделать предыдущие удары и взрывы, а именно — выбросить из АЗ практически всё содержимое (а его было около 2200 тонн!), которое находилось выше эпицентра взрыва. Правда, около 40 % выброшенных крупных фрагментов, отразившись от подброшенной крышки «кастрюли», оказались в пределах РП, и это проявило себя потом, как увидим…