И тут же Изабелла что-то сделала резкое движение, которое заставило после Вангера и после долго думать о нём.
– Всё хорошо с вами? – Спросил обеспокоенный Вангер у неё. Но та не ответила на вопрос, а как машина, которая вернулась в строй работы, продолжила суету по бутику, упомянув лишь то, что скоро должна будет прийти ещё одна клиентка.
– Милорд Вангер… – протянула Изабелла как бы насмехаясь над самим словом «Милорд». – … сейчас стоит вам пойти, пожалуй.
– Хорошо, я сейчас пойду. – Обрывисто отвечал он. – Но вы так и не ответили на мой вопрос.
– А вам так хочется услышать ответ?
– Желал бы услышать его. – Немного настойчивее он продолжал. – Я как никак за вас беспокоюсь.
– Мило слышать. – С улыбкой отошла от входа Изабель.
– Всё в полнейшем порядке. – Подождав немного она ответила на застоявшийся вопрос.
– В любом случае, вы узнаете всё так скоро, как я смогу это реализовать.
– Вы о чём? – встревожился Вангер.
– Это будет вам рас приятнейшим сюрпризом. – Уже не сдерживая нетерпения к нему сказала Изабель.
После этих слов Кристи вышел на улицу. Чуть не забыв, он всё-таки прикрыл дверь в её бутик, развернулся и стал спускаться с лестницы. Медленно её преодолев, будто бы потому что его что-то держало, он повернулся лицом к прозрачной двери её бутика и пристально всмотрелся. Увидел он лишь девушку, которая уселась за стойку и стала что-то писать на кусочке бумаги. Кристиана это никак не привлекло в этот момент, и он вернулся к своему пути.
V. Всеобъемлющий штиль
(Неделю спустя)
Свежий от недавних гроз воздух и приятная атмосфера влетали к Вангеру через окно как к себе домой. Отличалась сегодня его комната по многим признакам, нежели временем ранее (неделей, если быть точнее). Можете не верить, но Кристиан впервые научился наслаждаться жизнью. Ему открылись все радости его земной, но от того ни капли простой жизни. Казалось бы, что невозможно этого добиться каким-то простым способом, да только в этом и решение этого вопроса. Если заранее сказать, что поменялось в жизни Вангера, то можно отметить лишь ту простоту, с которой он всё делал, ту простоту, которая окружала его везде извне, ту простоту, которая после создала красоту его жизни.
Прежде всего стоит отметить его организованность. Ранее он никогда не проявлял таких результатов в скорости уборки своей квартиры. Вам может показаться это смешным, но, по правде говоря, то, как изменился Кристиан, видно в любой мелочи, и в том числе в обыкновенной уборке. И тут особенно важны такие мелочи да детальки. Кристиан, до этого, вообще не отличался, более того, его можно было бы назвать вообще не чистоплотным человеком. Но а что же сейчас? Сейчас у него все вещи чистые и сложены аккуратно по своим местам. Сейчас его пол настолько чист, что он вспомнил про сменную обувь и стал менять обувь в зависимости от того, где он ходит, создав тем самым для своего дома особенную атмосферу, чистоту, удобство и устройство. Также после того вечера, когда он, кажется, впервые открыл свои окна для проветривания, он стал открывать их регулярно, отчего его жильё как будто задышало, и Кристиан вместе с ним.
Плавно перейдём от его жилища к его деятельности, а если быть точнее, то к его основной работе в том штабе, за что ему и платили. Он, конечно, служит лично самому господину Дюпону, но также, чтобы он не простаивал, ему дают работу по заполнению, редакции и исправлению самых разных документов, с которыми приходиться иметь дело их штабу. Несмотря на всю серьезность его работы, на всю её ответственность, он работал всё время в захламлённом помещении и точно таком же, если не ещё хуже в своей захламлённости, столе. Бывали такие случаи, что он терял очень важные документы, за что порой и отхватывал от начальства, в частности от самого мистера Дюпона. Но ныне, на удивление, его стол чист, а документы разложены аккуратно в шкафчике, где им и было место, да только там раньше занимали своё незаконное место вещи, которые он также клал раньше не на место, но а сейчас всё и с ними по другому.