Стоявшие на посту хотели было сделать предупредительные выстрелы, но горцы не успели даже дослать патроны в патронники. Двух дежурных снесли сразу. Авангард с саперками влетел вперед, положив противников ударами лопаткой плашмя в голову. Под крики в ночи, летучие мыши разбежались по небольшому горному посту. Всего штук шесть палаток, да пара штабно-складских построек. План был прост, взять нахрапом, держаться тройками и причинять дискомфорт местным оборванцам. К флагштоку двинулась моя тройка, я нес триколор, сложенный и спрятанный под курткой.
Мы только дошли до мачты, как со стороны штаба раздались первые выстрелы. Матерные крики были и так везде, как и стоны, но крик раненого всегда отличается. Когда человека просто бьют, он стонет и звонко вскрикивает. Когда же в человека стреляют, он кричит более протяжно, по нисходящей, переходя на хрип, если совсем уж не повезло.
Я видел, как в ночной темноте, к штабу метнулось сразу две наши тройки. Мы проговаривали заранее, что делать в подобном случае, но с каждым выстрелом, я все четче понимал, что простой рукопашной здесь уже не обойтись. В здании завязалась перестрелка, а вскоре со стороны одного из дальних постов лагеря, загрохотал пулемет. Времени на поднятие нашего флага у нас не оставалось, так что быстро спустив и сорвав с мачты флаг противника, я со своей группой поспешил к пулеметчику.
Этот сукин сын, успел запрыгнуть в запаркованную здесь же на горе БМП и развернув башню, садил хрен пойми куда с ПКТ.
— Красный! — заорали наконец со стороны штаба. Что ж, значит совсем жопа и у нас тяжелые раненые или даже окончательные потери. Значит нехер щадить противника. Работаем наглухо. А там если что, спишем на нападение горцев во время мирных переговоров о сдаче высоты под наш контроль.
— Добро! — проорал я, выхватывая пистолет и досылая патрон в патронник. Макаров, как бы его не хаяли, неплохой пистолет для того, чтобы раздобыть оружие посерьезней.
Врочем, моим пацанам хватило и саперных лопаток. По лагерю уже разносился треск автоматных очередей. Зачистка шла полным ходом, пока я в составе своей тройки, практически на четвереньках подкрадывался к бэхе…
Пробуждение было резким и болезненным, сопровождаемое ухмылкой Сергеича, который склонился над моей бренной тушкой со шприцом-единичкой в руках.
— Что, Ефимыч, опять вырубился? Тебе сейчас нагрузки противопоказаны, а то ты с утра и Виноградовой старшей присунул и вон в зале решил позаниматься. Ты уж определись. В курсе, что секс по энергозатратности равен пяти километрам пробежки? — доктор ехидно лыбился, убирая шприц. — Ты хоть о контрацепции подумал? Беременность нынче это девять месяцев сложного положения и роды в экстремальных условиях, а ты староват, чтобы становиться папашей. И вообще, ты мои флаконы хэгэхи не видел? С утра найти не могу. Полтора пузырька как испарились.
— Хлоргексидин? Я взял, чисто в медицинских целях, — честно признался, морщась от боли и потирая место укола. — Ты мне че вколол?
— Бэ шестой, — Андрей заинтересованно на меня уставился. — А тебе зачем полтора пузырька потребовалось?
— А я откуда знаю, какой букет у Миланки? Вот и промыл хер, старый армейский метод, у хлоргексидина даже носик удобный, в уретру вставляешь и промываешь канал, а потом и наружную часть, — отмахнулся я, усаживаясь на скамье. Видимо от воспоминаний меня увело в дремоту и я попросту вырубился. Все еще отходняк от лекарств, чтоб его.
— Интересный способ, — довольно хмыкнул Сергеич. — Я о таком не слышал.
— Ты просто в командировках не ходил по шлюхам, не заваливался в бары и клубы, а сидел на точке и молча дрочил, пялясь в телефон, — я довольно усмехнулся, припоминая товарищу его затворничество.
— Потому что в отличии от тебя, я прекрасно понимал, что если я нахерачусь, то в случае опасности, не смогу оказать квалифицированную помощь! — проворчал доктор и хлопнул меня по уколотому плечу, вызвав новый приступ легкой боли. — Ладно, пошли, там твоя любовница рагу приготовила и это… Мы с мужиками все понимаем, но она ж палится, тем что накрасилась, ты бы это, намекнул ей чтоль, чтобы она так на улицу не совалась.
— Ага, красивая и ухоженная женщина нынче предел мечтаний для немытого, голодного и истощенного мужика, — усмехнулся, вставая со скамьи с помощью трости.
— Вот именно, — согласно кивнул Андрей.
Все же, хороший он мужик. Понимающий и вообще свояк. Когда надо, поддержит, пускай и немного садист в плане медицины, а уж его шуточки. Стоит все же признаться, что тогда, в командировках, он действительно не пил, именно из-за того, что пили остальные. Трезвый доктор, куда лучше пьяного. А уж какие у него титановые нервы и стальные яйца, если уж он на трезвую голову оперировал пацанов и мирняк. Я ему многим обязан и за многое благодарен.