-Сиди там и не ввязывайся, Джинг!
Блондинчик надулся и уселся на песок, обхватив колени. Мэтт выпустил пару дротиков, но ледяному Дэниелу они никакого вреда не принесли. С таким же успехом он мог... ммм… подуть в его сторону? Дэни махнул рукой, и льдистая лапища опрокинула барабанщика на землю, Мэтт вскрикнул:
-Джер, придержи Джину... она... ан...
-Пст! – шикнул жнец, хватая девочку. – Синтия!
Я развернулась в его сторону.
-Его нужно отогреть теплом чуть выше, чем в человеческом теле. Будь осторожна, не сожги его. А мы постараемся помочь тебе, и отвлечём его.
Я кивнула, вспоминая последние тренировки с Мэттом, и воздух вокруг стал нагреваться. Я создавала вокруг себя вращающиеся огненные круги – и весьма вовремя, они успели отразить тучу ледяных кристаллов, выползших из песка от Дениела до самых моих пят. Видать не забыл подогретой водички, зараза! Ледяные иглы летят в сторону австралийца, и Мэтт еле-еле успевает увернуться. Чувствую, как вокруг меня всё плавится, и, кажется, из-за температуры даже песок, по которому я ступаю, превращается в стекло. Всё, но не ледяной Дэниел. Сзади него возникли айсберги, защищая его спину. Он, значит, олицетворение льда? Сейчас ты поближе познакомишься с ожившим пламенем, парнишка. Парнишка моим телепатическим угрозам не внял. Зато я краем глаза успела заметить, как вздрогнул испуганно Джинг. Уловил мысль? Огонь всегда уничтожает лёд. И я уже чувствую, как мною завладевает жажда уничтожения. Ледяной выпустил несколько щупалец, стремясь захватить меня. Дохнуло холодом – существо изо льда мыслить не умеет, но я уверена, он хочет убить меня. Ага, размечтался. Огненное кольцо вокруг меня закрутилось быстрее, превращаясь в пылающий шар – льдистое щупальце мгновенно растаяло и водой полилось на песок. Красноволосый немного нахмурился. С другой стороны в него полетела куча земли, но он откинул их внезапно выросшим хвостом. Нападавший стремился даже не отвлечь его, а причинить вред. Кто бы это... ааа, малышка Наоми. В действии я её способность никогда не видела, и вообще впервые узнала, что она умеет. Земля... Ноги ледяного, тем временем, медленно погружались в рассыпающийся песок. Дэниел откинул розоволоску в сторону хвостом скорпиона. Парню хватило одного взгляда, чтобы на голову девушки обрушилась ледяная глыба. Наоми успела только тоненько вскрикнуть, да всплеснуть руками. Тааак, кажется, это всё. Из-под глыбы виднелись лишь ножки в роликах, и, на удивление, это слишком уж комично выглядело. Рассыпая вокруг себя льдистые шипы, Дэниел, как мне причудилось, рассмеялся. Я почувствовала ужас. Англичанин на половину стал змеёй. Тень, тёмная, как сама ночь, нависала надо мною. Как там зовут тень Асджера? Шейд? Так вот, под тяжёлым взглядом жнеца, Шейд тянулась к ледяному мрачными тентаклями по песку. Но даже то, что она пыталась незаметно прокрасться к Дэниелу из-за спины, не спасло её. Он, своей змеиной конечностью, поймал тень, обвив её кольцом хвоста, но она распалась на множество клочков и снова собралась в одно единое. Лапа теневого монстра превратилась в большое лезвие и отрубила руку безэмоционального парня, она рассыпалась на кучу сверкающих осколков и снова восстановилась. Про Джину Асджер, конечно, благополучно успел забыть. Андреа завопила. Дэниел, не обращая внимания на тень, развернулся к ней. Вокруг девушки начали вырастать ледяные сталактиты. Или сталагмиты? Не помню я, как они называются. В поле зрения попал Мэтт. Жёлто-чёрные пряди его волос развивались на ветру, которого я не чувствовала в своем огненном коконе. Несколько секунд я смотрела в его потрясающе синие глаза, и успела уловить тот момент, когда зрачки его резко расширились. Предсказание? Очевидно, да, потому что в следующий момент Мэтт кинулся к Джине.
-Джееер! – пронзительно заорал он. – Сейчас ты ей не поможешь, помоги лучше мне!
Жнец отмахнулся, тряхнув белыми волосами. Мэтт, нахмурившись, метко запульнул в спину Асджеру подобранным камнем. Жнец обернулся, гибко, как кошка, только мало у какой кошки можно увидеть такое угрожающее движение. Навстречу ему шла, легко отбросив Мэтта, а ведь он далеко не слабак, – Вирджиния. Я отчего-то, смотря на девочку, не могу назвать её Джиной. Она идет, почти подпрыгивая, и я слышу, как из детского ротика вырываются совсем не детские слова:
-Убьём его вместе, Асджер? Я так хочу крови, дорогой ангел.
Кажется, ничего не могло бы привести жнеца в чувство быстрее, чем эти слова. Его лицо не могло, по-видимому, решить, покраснеть ему, или побледнеть, и, в конце концов, испробовало оба варианта одновременно.
-Успокойся, Джи...
-Её здесь нет, – незнакомая девочка улыбнулась мне и опять обратилась к датчанину. – Мы убьём вместе того, кто обидел... наших любимых?
====== файл № 24 Огонь и лёд. Часть 2. ======
-Её здесь нет, – незнакомая девочка улыбнулась мне и опять обратилась к датчанину. – Мы убьём вместе того, кто обидел... наших любимых?
Джер стоит спиной ко мне, но я чувствую, что даже его спина источает ужас. Неожиданно воздух рядом со мной завибрировал. В уши рванул крик, звонкий, как будто, ультразвуковой:
-Си-си, блин! Ты что там, кино смотришь?
Ой! Голос, кажется, Диорамы. Йоерша парила вокруг ледяного, не давая ему близко подходить к Андреа. Дэниел вяло отбивался от француженки льдистым отростком, напоминающим клешню. Он вырастил себе рога – очень самокритично. Андреа стояла перед сидящим на песке и сжимавшим голову руками Джингом. По-моему, блондин пытался прочесть мысли зеленоглазого, но мысли того вводили скейтера в глубокий ужас. А тем временем ледяной, кажется, стремился прорваться именно к ним, особенно его бесила брюнетка. Ладно, Синтия, пришло твоё время. Я уменьшила огненный шар, и двинулась к Дэниелу, который сейчас как раз удобно развернулся в сторону от меня. Защита из айсбергов стекла на песок и испарилась паром из-за моего огня. В этот раз мне повезло – я успела подойти вплотную к ледяному, когда он отвлекся на источаемый мною жар. Обернулся. Ярко-зелёные глаза буравили мне лицо – Дэниел поднял руку, явно намереваясь пробурить мне живот. Я осторожно, почти нежно подняла пылающие руки к его лицу. Он даже не дёрнулся, когда я прикоснулась к его щекам, корка льда на лице немного оттаяла, но за ней была такая же бледная кожа. Я приблизила его грустное лицо к себе:
-Очнись же, Дэниел...
Он источал такой холод, что, казалось, всё вокруг замерло, даже само время. Йоерша зависла в воздухе в изящной позе, склонилась над испуганным Джингом и Андреа. Джер где-то позади обнимал обмякшую Джину, но взгляд его застыл в том направлении, где среди осколков льда находилось тело Наоми. Мэтт смотрел прямо на меня, и только на меня. Сердце захлестнуло нежностью. Я обернулась к красноволосому и улыбнулась, вложив в улыбку всю нежность и любовь, предназначавшуюся Мэтту.
-Мы же твои товарищи.
-Нет... – ломающимся, как хрупкий осенний лёд, голосом проскрипел этот англичанин.
-Ну ладно, не все. Я, например, не могу назвать тебя другом, верно? – по лицу ледяного нельзя было понять, слушает он или нет, но зеленючие глаза смотрели очень внимательно.
Время вокруг так и не пришло в норму.
-Дэниел, а как же тогда Диорама, Джер, Наоми?
Про Наоми зря сказала. Это я поняла почти сразу – в глазах появилась какая-то тень, не сулящая ничего хорошего. Блииин, я же замечала, что они друг друга не особенно любят. На деле вокруг нас – прямо там, где кончались огненные кольца, которые теперь охватывают нас обоих, начали возникать ледяные чешуйки, не тающие чешуйки, между прочим. Я зачарованно смотрела, как они покрывают пространство, заключая нас в полупрозрачный многогранный купол, потом перевела взгляд на ледяного и у меня перехватило дыхание от количества боли в его глазах. Мне захотелось погладить его щёку, чтобы хоть каким-то движением показать, что он не один. Так я и поступила. Потом я опустила свою руку прямо на его грудь. Рука уже возвращалась к нормальному человеческому виду, но отчего-то там, где я провела ей, лёд начал трескаться. Как же давно никто не понимал твоих чувств, ледяной Дэниел? Что они делали? Жалели, презирали, ненавидели, ждали от тебя чего-то большего? Возможно, любили – я вспомнила неунывающую француженку. Но что тебе было необходимо? Эту ли любовь ты хотел? Высшая сила льда и высшая сила огня окружали нас. И, внутри подобного кокона, очевидно, могло происходить лишь единение сознаний существ, находившихся там. Когда это началось, я закричала.