========== Just a Dream ==========
Молодой человек вышел из здания столичного отделения полиции и устало потёр переносицу: его ждёт много работы. Конечно, это уже не пугало, ведь из тридцати лет жизни ровно половину он посвятил расследованиям. И за пятнадцать лет детектив понял: в любой стране мира, в любом городе, от Норвегии до Южной Африки и от Ирландии до Австралии полицейские упорно отрицают очевидное. Восемь убийств по области за последние две недели. Для L мелковато, а вот для Богдана Гончаренко, одного из его двухсот альтер эго, в самый раз.
Л тяжело вздохнул и медленно пустился по улице. Восемь убийств, совсем скоро произойдёт следующее, а этого допустить никак нельзя. Приблизительный маршрут преступника он уже давно набросал в голове, все жертвы были выбраны случайно, и лишь одно не давало детективу покоя — каковы мотивы? Почему именно эти люди?
Он поднял голову вверх –апрельские лучи уже слепили глаза, детектив перевёл взгляд на нечто другое. Каштаны. Как же их здесь много. Л редко позволял себе думать о чём-то кроме расследований, но этим душистым символам украинской столицы удалось отвлечь его внимание.
Да что это с ним? Со дня на день произойдёт очередное убийство, а он просто стоит посреди дороги с задранной головой! Нет, его организм определенно испытывает недостаток лецитина, нужно пойти где-нибудь поесть. Детектив зашёл в первое попавшееся кафе, и хоть его пальцы стучали по клавиатуре мобильного телефона, набирая сообщение для Ватари, мысли целиком и полностью были сосредоточены на расследовании.
— Пожалуйста, просто послушайте меня, это точная копия первых убийств Оноприенко*, нужно…
— Калинова, я уже в десятый раз говорю: это НЕ серийный убийца.
От размышлений Л отвлёк голос уже знакомого ему сержанта.
— А я в десятый раз утверждаю, что вы ошибаетесь. И прежде, чем вы скажите, что для новобранцев разговоры в подобном русле недопустимы, я напомню, что у меня сегодня официальный выходной, поэтому мои доводы должны восприниматься как те, что исходят от неравнодушного гражданина, желающего помочь следствию.
— Нормальные люди по выходным на рыбалку ходят, ну, или крестиком вышивают, а не вваливаются в общественное заведение с кучей фотографий с места преступления.
— Вы правы, я не отношу себя к нормальным людям.
— Всё равно до вечера вряд ли что-то проясниться, — сержант полиции тяжело вздохнул. — Ладно, прихвати это завтра с собой, может, в твоих словах есть какой-то смысл.
— Но завтра мы, возможно, будем расследовать уже девять убийств.
— Думаешь, он убьёт снова?
— Не он, а она.
— Что?!
Л выпрямился и, словно пораженный молнией, слегка вздрогнул. Вот оно. Серийный убийца, последователь Оноприенко — женщина. Теперь точно всё сходится: и как она заманивала своих жертв, и методы сокрытия улик, и то, почему все убитые были мужчинами.
— Да, это женщина и … А вы ещё кто?
— Пан Гончаренко?
— Ах, сержант, я просто проходил мимо, увидел вас, решил спросить, не всплыло ли что-то новое, — быстро соврал детектив.
— Как видите, пока рассматриваются несколько теорий. Да, познакомьтесь, это одна из моих подчинённых, Диана Калинова. Диана, это…
— Богдан Гончаренко. Я что-то на подобии детектива-консультанта… Надеюсь, вы не откажите мне в сотрудничестве.
… Через несколько дней преступница была поймана. Очередная фанатичка, которых Л видал уже под сотню. Но на сей раз детектив не спешил покинуть страну и вернуться в приют, где вырос. Он убеждал себя, что хочет дождаться вынесения приговора (хотя пожизненное заключение было единственным возможным исходом), однако, сам прекрасно понимал, что это здесь ни при чём.
Л нравилось проводить время с Дианой Калиновой. Он убеждал себя, что это чисто профессиональный интерес, однако, с каждой новой встречей темы разговоров уходили от расследований всё дальше и дальше.
— Богдан Гончаренко — это ведь не твоё настоящее имя, — сказала девушка, разглаживая складки на платье. — Да и вообще, ты явно не отсюда — слишком бледный для нашего типа климата.
— Ну что же, Диана, ты меня раскрыла. До тебя этого ещё никому не удавалось сделать.
— Каждому великому детективу хотя бы раз в жизни попадается достойный соперник, а то и не один. Разве Ягами Лайт не был таковым? — улыбнулась она.
Л нахмурился: причём здесь молодой детектив из японской полиции? И откуда Диана о нём знает?
— Не отрицай этого: из-за него ты был на волосок от гибели. Это стандартный набор великого детектива: смертельный враг и женщина, которая обводит его вокруг пальца. Если в первом случае исход может быть любым, то во втором он сам отпускает её. Так сделал и Шерлок Холмс, и ЭркюльПуаро, и Вильям Мердок… Так сделал ты.
Девушка стала пред ним уже без тени улыбки на лице:
— Так почему же ты отпустил меня тогда, Эл Лоулайт?
Л проснулся и посмотрел на часы — 5:30 утра. Шесть часов сна. Что-то он себя в последнее время балует.
Детектив провёл в ванной буквально несколько минут, после чего быстро оделся, пару раз провёл рукой по взъерошенным волосам и пулей вылетел из своей комнаты. Все в приюте ещё спали, лишь с кухни доносился едва уловимый запах еды, который давал юноше понять, что он не единственный пробудившийся обитатель дома. Он неслышно спустился на первый этаж и вышел на крыльцо, где с прошлого вечера уже во всю серебрился снег.
С момента завершения дела Киры прошло четыре месяца.
— Какой странный сон, — произнёс вслух Л.
Ему редко снились сны. Конечно, ведь после долгих часов, а то и суток, проведённых перед монитором ноутбука во время расследования организм просто «вырубался», а в те редкие недели, когда дел у великого детектива было не так уж много, он занимал себя чем угодно, дабы не тратить время в пустую, конечно, на здоровый сон оного практически не оставалось. За бессонные ночи и рацион, состоящий преимущественно из шоколада и чая, организм говорил ему огромное «спасибо» громадными тёмными кругами под глазами и нездорово бледной кожей. Но всё же, не из-за этого Л всё чаще позволял себе отправляться в страну Морфея.
После смерти Киры прошло четыре месяца, но преступники не спешили вновь браться за старое, боясь «кары божьей». Именно поэтому детектив хватался за каждое более-менее резонансное дело, хотя умудрялся расследовать его ещё по дороге на место происшествия. По крайней мере, ему хотелось так думать.
Сны его были беспокойные. Первые несколько недель по возвращению из Токио ему снились Лайт и Диана. Сцену смерти первого он переживал вновь и вновь, проклиная свою способность невольно запоминать всё до мельчайших подробностей. Но ведь он видел казнь сотни преступников, так почему же смерть самого жестокого из них вызывало у детектива чувство вины и грусть?
— Потому что он стал моим другом, — ответил юноша сам себе.
Но Диана снилась Л куда чаще. Она стояла посреди университетского двора, что-то записывала в своём блокноте сидя на привычном месте в кафе, куда три игрока заходили почти каждый вечер, или же не спеша прогуливалась по парку. И каждый сон заканчивался одинаково: она обмякала и падала на землю, и, сжавшись от боли, поднимала на него замученные глаза и тихо спрашивала:
— За что? Я ведь хотела помочь тебе. Разве я ничем не лучше Киры? Я ведь…
И на этом сон обрывался.
— Подумать только, — пробормотал детектив. — Чуть ли не за ручку проводить в аэропорт преступницу мирового масштаба, ту, что скрывалась под псевдонимом Alice!
Сегодняшний сон был самым долгим и необычным из всех. Конечно, его мозгу не хватает загадок извне, поэтому он сам продуцирует новые. Этот сон будто бы переносил на четыре года вперёд, но в какую-то альтернативную реальность, где не было ни Киры, ни Аlice, ни Богов Смерти, ни их злосчастных Тетрадей. Где Лайт не был убийцей. Где Даина была жива и здорова.