Понимаешь ситуацию? Мы назанимали почти 4000 долларов, и Дания вот-вот вылетит с «Евро». А я не знал результаты матчей. Вообще. Так что не мог сказать, идёт ли всё «по плану» или нет. Мы жили в маленькой гостинице в Гринвиче. Там как раз был внизу бар с теликом. И вот — игра с Францией! Её как раз показывали. Такие эмоции я вряд ли когда-нибудь испытывал! Дания выиграла 2:1! Потом поставили отдельно на полуфинал и, конечно, на финал.
— И сколько вы заработали?
— Грубо говоря, мы увезли из Туманного Альбиона 12 000 фунтов, а привезли чуть больше 2000… Нет, вру! 2400. Если учитывать все расходы — то, наверное, 8000 фунтов чистыми сделали. Неплохо, но, конечно, могло быть намного лучше.
— Интересно! А после этого?
— Вот сейчас на чемпионате мира по футболу опять ставили. Мы снова полетели в Лондон с папой, и мама тоже прилетела из Питера. На самом деле можно было и не в Лондон лететь… Но мне так понравилось в прошлый раз, что хотелось вернуться. Проблема в том, что нужно было там быть во время всего чемпионата для того, чтобы поставить до начала и забрать деньги после финала. То есть мы там были больше месяца. Мы вернулись только 22 июля, в мой день рождения. Это вышло очень дорого. И кроме того, опять, как и в 1992-м, я не помнил результатов игр, кроме самого чемпиона… Ой! Там, кстати, чуть не случилась вообще адская история. Если хочешь, останови запись, потому что она может быть не особо важна… Не будешь выключать?.. Ладно… Так вот…
Я всё время говорил папе, что Италия выиграет. Я отлично помню, как мы в «той» жизни всем двором болели за Италию. Роберто Баджо. Джузеппе Симеоне. Помню, как они еле из группы вышли. Я почему-то явно помню, что они стали чемпионами!
И вот. Мы в Лондоне, на Виктория Стрит, стоим в очереди… ну, как очередь — три-четыре человека, — чтобы поставить 1000 фунтов на победу Италии на чемпионате. По-моему, давали 11 к 2… Как раз когда очередь доходит до нас, я весь аж похолодел! Я вдруг вспомнил, как Баджо промазал свой пенальти в серии послематчевых пенальти против Бразилии. Я вспомнил, как во дворе стебали за это Валеру, потому что он у нас был «Баджо». Я вспомнил, что Италия проиграла! Папа уже достал деньги и дал бланк дядьке за прилавком… Тут я охрипшим голосом говорю: «No! We will bet for Brazil!» У папы глаза чуть из орбит не вышли. Я говорю: «ПАПА! ПОЛОЖИСЬ НА МЕНЯ!» Мужик за прилавком улыбался, чего-то там пошутил. Короче, поставили, слава богу, на Бразилию. Вот так. Представляешь! Я все эти четыре года думал, что Италия взяла кубок. И даже не пытался более детально вспомнить. Я как будто внушил себе.
— Да уж… Вот это да!
— Этим летом мы меньше заработали. Основную сумму ставили на 7 к 2. Но всё же сейчас можем лететь в Питер попытаться приобрести квартиру. Завтра папа едет в центр, чтобы билеты взять. Это капец. Целый день на это уйдёт. Скоро билеты в Интернете можно будет заказать, а пока приходится мучиться… У меня тоже завтра дела… поеду в…
Тут запись обрывается. Я не совсем помню, что ещё Женя сказал. Но хочу заметить другое: именно вот этот самый конец записи оказался чуть ли не самым важным! Впоследствии мы его слушали раз сто. Это один из «якорей». Но до этого ещё далеко.
В тот день мы больше не записывали. Женя заказал такси по телефону, поскольку автобусы уже не ходили. Мы посидели ещё минут пять на кухне, пока Таня мыла посуду, и он ушёл.
— Ты слышала? — спросил я Таню.
Она ухмыльнулась.
— Да. Я почти всё время на табуретке возле двери просидела.
— И что думаешь?
Я, если честно, хотел услышать, как она вообще теоретически объяснит такое явление, но Таня была практиком.
— Надо было узнать у него, что будет с МММ! — сразу сказала она. — Муж сестры вот-вот повесится. Может, позвонишь и узнаешь у него? Это важно. И ещё, может, узнай у него результаты лотерей… там… всяких. «Спортлото». Может, он помнит что-то.
Я полночи не мог заснуть. Это была просто фантастика. Я понимал, что всё это нельзя так оставлять. Надо было что-то делать. У меня в голове крутилась одна мысль: «Идти к учёным». Но кто эти самые «учёные», где их искать, и захотят ли они исследовать Женю, было непонятно. К тому же он сам был против.
Чем больше я думал об услышанной истории, тем больше вопросов у меня возникало. Я их начал записывать, и у меня скопилось два листа вопросов. Очень хотелось договориться ещё об одном интервью.
В среду утром меня разбудила Инна и сказала, что «какой-то мальчик» просит меня к телефону. Я, конечно, думал, что это Женя, но — сюрприз! — мне звонил Отабек. Я не сразу понял, кто это, поскольку, как уже говорил, не запомнил его имя с нашего знакомства. Отабек сказал, что хорошо бы встретиться, чтобы как-то начать работать. Он также спросил у меня, прочитал ли я книгу. Я ответил, что ещё нет. Если сказать честно, то даже не открывал. Как-то руки не дошли. Я так и не понял, кто этот Отабек и как он был связан с Андреем и Женей. Ему лет пятнадцать, наверное, было. Говорил он очень уверенно. Быстро.