Мы поблагодарили миссис Кэффри за ее помощь и ушли. Генри попытался вложить ей в руку несколько купюр, но она, как всегда, отказалась. Прежде чем мы уехали, она подбежала к окну пикапа. Видимо знала, что мы не последуем ее совету. Она схватила меня за руку и не отпускала какое-то время, склонив голову набок, будто прислушиваясь к чему-то.
— Будьте сегодня вечером на северном краю твоего поля, — сказала она. — Тогда вы все увидите.
Меня всего трясло, пока я ехал домой. Я понял, что мне страшно.
— Нам это надо? — спросил я, глядя на Генри.
— А что нам еще остается делать?
Мы встретились на пастбище после ужина. Я взял с собой фонарик и еще одну куртку на случай, если станет холодно. Генри принес дробовик.
— А это для чего? — спросил я.
— На всякий случай.
Оранжевый цвет на краю горизонта сменился фиолетовым, а затем черным. Мы с Генри немного поболтали, но сказать было особо нечего, и разговор постепенно затих. Я устал, да и Генри, можно сказать, тоже был никакой. В последнее время никто из нас особо не спал. Мы решили дежурить по очереди. Генри вытянул короткую соломинку, и я с радостью прислонился к заборному столбику и закрыл глаза.
Генри разбудил меня, встряхнув. В руке у него был мой фонарик. Он светил им в землю. Было темно, но я все еще мог видеть его лицо. Он был напуган. Я встал.
— Что случилось?
— Иди сюда, — сказал он.
Я последовал за ним через ряды хлопчатника к краю оросительной канавы. Он посветил фонариком вниз. Сначала я ничего не увидел. Затем что-то шевельнулось на периферии луча. Я взял у него фонарик и направил его сам.
Белое фунгоидное существо возбужденно прыгало на дне канавы.
К нему присоединилось еще одно. И еще одно. И еще одно.
Они начали ползти к нам вверх по склону канавы. Я видел жуткую желеобразную кожу, беззубые рты, перепончатые маленькие пальчики. Я повернулся, собираясь бежать, но Генри уже стрелял. Я обернулся как раз вовремя и увидел, как первое существо взорвалось, разорванное выстрелом из дробовика Генри на мелкие кусочки плесени. Визжа, два других существа побежали по канаве тем же путем, каким пришли. Я последовал за ними по верху склона, но они были быстрее меня. Я видел, как одно из них выскочило из канавы и бросилось через открытое пространство.
В дом Джимми Ти.
Я стоял в шоке, наблюдая, как другое существо последовало за ним, протиснувшись через одно из отверстий в сетчатой двери Джимми Ти.
Я понесся обратно, чтобы рассказать об этом Генри. Он рассматривал то, что осталось от убитого им существа. Он не прикасался к кусочкам белой плесени, но тыкал в них своим дробовиком. Они дрожали, будто были все еще живы. Генри кривился от отвращения. Я посмотрел на него.
— Остальные побежали к Джимми Ти, — сказал я. — Я видел, как они залезли внутрь.
Он ничего не сказал.
— Позови ребят, — сказал я ему. — Мы зайдем туда.
Полчаса спустя нас было восемь человек, стоявших на подъездной дорожке, ведущей к дому Джимми Ти. Все мы были вооружены. Даже старый Рэндольф принес вилы.
Поскольку я был тем, кто видел этих существ, я шел впереди.
В доме дебила было темно, но там всегда было темно. У него не было электричества. Я посветил фонариком на фасад дома, в окна без стекол, но там ничего не двигалось.
— Он всего лишь ребенок, — сказал кто-то позади меня.
— Ты не видел этих созданий, — сказал ему Генри.
Я подумал о том, что сказала миссис Кэффри, и понял, что Генри думает о том же самом.
— Джимми Ти! — позвал я. — Джимми Ти!
Я посветил фонариком на сетчатую дверь, упершись лучом в разрывы внизу, куда залезли существа, но не было ни движения, ни звука.
— Джимми Ти! — снова позвал я.
— Что мы планируем делать? — Я обернулся и увидел Чарли, пристально смотревшего на меня. Вот кого я слышал раньше. — Он всего лишь ребенок. И к тому же дебильный. Он не понимает, что делает.
— Давайте просто зайдем внутрь, — сказал Генри.
Я поднялся по шатким ступенькам крыльца, остальные последовали за мной.
Джимми Ти сидел на голом полу посреди пустой гостиной, уставившись в стену. Его холщовая сумка, теперь пустая, лежала рядом с ним.
— Джимми Ти, — сказал я.
Он медленно повернулся. Я ожидал какой-то реакции, но его глаза были такими же тусклыми, как и всегда. Я пошел к нему, мои шаги громко отдавались в пустом доме. Я слышал, как другие мужчины идут за мной.