— Сынок, — обратилась ко мне мама, — ты хотел о чем-то поговорить.
— Да мама. Просто это довольно сложно. Ты когда-нибудь думала про реинкарнацию?
— Не особо. Понимаю, что тебя терзают мысли на фоне этой трагедии. Я готова выслушать тебя.
— Нет. Я не про дальнейший путь моих жен. Вот ты, не думала, кем бы ты могла быть в прошлой жизни? Может быть, ты была императрицей, или же наоборот рабыней. Разве это не интересно?
— Не особо. Боги озаботились, чтобы мы оставили бремя прошлого и очистили наши души.
— Вот об очищении и речь. Видишь ли, иногда по ходу они халтурят.
— Я не понимаю тебя сынок.
— Как, по-твоему, откуда семнадцатилетний парень знаком с высшей магией? Как я могу создавать лучшие в этом мире артефакты?
— Хочешь сказать, ты помнишь свою прошлую жизнь?
— Именно это я и хочу сказать в целом.
— Подожди. Тебе снятся сны о прошлой жизни, или это видения?
— Мама. Со своего первого вздоха я знал кто я. Ты ведь помнишь, что я был необычным ребенком. Мы недавно обсуждали это.
— Подожди. Выходит, ты мне не сын, а какой-то старик, который…
— Бред! Ты девять месяцев вынашивала меня под сердцем, и все это время наши души были переплетены. Ты по любому моя мать, и это ничего не изменит. Просто я знаю чуть больше, чем обычные люди, вот и вся разница. А так, я Александр, к сожалению, Андреевич Волков. Даже возраст у меня семнадцать. Это сложно объяснить, но поверь мне на слово, я это я.
— В это сложновато поверить.
— Как раз наоборот. Слишком много странностей. Или ты тоже, как и наши власти, думала, что меня вырастили Персы или какой-нибудь древний Волков.
— Подожди. Выходит, ты не был ребенком. А мы сюсюкались со взрослой личностью.
— Мама я тысячу раз какал под себя. Закон вселенной: если человек какает под себя, то с ним можно сюсюкаться. Я был почти обычным ребенком. И сейчас, я, как и пять минут назад, всего лишь твой сын.
— Но ты помнишь своих родителей?
— Тебя и Орлова?
— Нет. Из той жизни.
— Конечно. Но только в воспоминаниях. Чувства были стерты, как и узы. Во всяком случае почти.
— Вот почему ты так не любишь наш род.
— Буду честен. Земли моего отца из прошлой жизни были в семнадцать раз больше территории Земли. Это если я правильно посчитал скорость полета дракона.
— Как земли могут быть больше Земли?
— По-моему осколки давно доказали, что этот мир не единственный. Разве по этому поводу могут быть сомнения?
— То есть ты не отсюда?
— Нет. Я не много не из этого района, если что.
— То есть ты видел другой мир?
— Ну да, и не один, вообще то.
— Ты ведь понимаешь, что это похоже на бред?
— Не больший, чем мои способности, которые ты видела.
— И как мне тебя называть?
— Может быть сынок?
— У меня сейчас голова взорвется.
— И я бы с радостью дал тебе время, но его то как раз у нас нет. Скоро мне придется на некоторое время покинуть тебя.
— Это связано с твоей болезнью?
— Скорее с родовым проклятием, подхваченным из прошлой жизни. Кстати это, — я поставил на стол золотой перстень, который взял у Вероники, — герб нашего рода.
— То есть символом твоего рода из прошлой жизни?
— Нет. То есть герб рода Волковых. Нас приняли… Как бы это объяснить по-местному. Короче меня приняли обратно в мой клан, если говорить согласно местным реалиям. Но позволили оставить род Волковых.
— И ты согласился.
— Отправивший это кольцо предок использовал как почтальона бога. Ты ведь знала, что перстень был подарен прямо в храме во время свадьбы?
— То есть он могущественный? Это был твой отец из прошлой жизни?
— Вряд ли. Скорее всего мой отец, он же герцог Найак, в ближайшие пару тысяч лет проведет в тренировках, в лагере для молодых бессмертных. А это был кто-то из предков. И да, термин бессмертный означает, что любой из этих предков может потягаться в силе с богами. Я из очень древнего и могучего рода.
— Сынок, ты ведь понимаешь, что все это…
— Похоже на бред. Я в курсе. Но это правда, с которой тебе предстоит свыкнуться.
— Так что за проклятье?
— Если коротко, то я буду в ближайшее время очень раздражительным, склонным к насилию и ко злу в самом прямом смысле этого слова.
— Как демон?
— Ты не представляешь, насколько точный термин сумела подобрать.
— Это из-за травмы головы?