(Несколько недель спустя, во время официального допроса Саддама, мы спросили его, пользовался ли он когда-нибудь услугами двойников. Он рассмеялся и сказал нам: "Откуда вы знаете, что не разговариваете с ним прямо сейчас? Может, я и есть двойник, а настоящий Саддам прячется". Затем он откинул голову назад и от души рассмеялся. "Нет, - сказал он, - есть только один Саддам Хусейн!").
Гордон велел мне быть наготове на случай, если понадобится помощь в опознании. Я поспешил вернуться наверх, к своему компьютерному терминалу. Стив догнал меня и сказал, чтобы я составил список вопросов, на которые мог ответить только Саддам. Затем он сказал то, что должно было изменить мою карьеру. "Мы хотим, чтобы вы пошли и убедились, что парень, которого они взяли сегодня ночью, - это Саддам Хусейн". Я не спал уже двадцать семь часов и был совершенно измотан, но его слова вызвали во мне такой выброс адреналина, какого я еще никогда не испытывал. Я вдруг стал тем человеком, который поставит подпись под объявлением, которое разнесется по всему миру. Следующие сорок минут я просидел над своим компьютерным терминалом, формулируя вопросы диктатору, побудившему Соединенные Штаты вступить в войну.
Мне сказали, что этой ночью военные доставят предполагаемого Саддама в аэропорт, и мы проведем опознание там. Старший офицер ЦРУ сказал, что мы встретимся в баре перед поездкой в аэропорт. Бар для сотрудников ЦРУ был одним из первых, что Агентство открыло и запустило в комплексе. Он располагался в трейлере, в нем было несколько телевизоров, множество рождественских гирлянд и много холодного пива. Я говорил людям, что если бы мы управляли Ираком так же хорошо, как баром, то Ирак стал бы Швейцарией Ближнего Востока. Когда я пришел в бар, высокопоставленные сотрудники ЦРУ уже поднимали тосты за поимку Саддама. Я прождал там, казалось, целую вечность, пока мне не сказали, что конвой находится у входа в отделение ЦРУ. Я быстро вернулся туда и запрыгнул в*********.
Мы выехали на Airport Road незадолго до полуночи. Это была дорога, которую американские СМИ вскоре окрестили "самой опасной дорогой на планете". Ночью она превращалась в запретную зону. Всего за несколько недель до этого***********Дэвид Кей, глава Иракской исследовательской группы - организации, созданной ЦРУ по указанию президента для поиска иракского оружия массового поражения, - попал в засаду повстанцев на этой дороге. Кей был не убит, но нападение подчеркнуло риск. Я носил бронежилет и имел при себе оружие. Вместе со мной в********наш переводчик, человек ливанского происхождения по имени Джордж, и Брюс, полиграфолог, который обладал даром располагать людей к себе и заставлять их говорить. (Саддама ни разу не проверяли на детекторе лжи. Руководство ЦРУ, на мой взгляд, правильно посчитало, что это оскорбит его и лишит шансов на сотрудничество).
Наши водители были оснащены очками ночного видения, а в машине у нас был небольшой арсенал. Мы ехали с выключенными фарами со скоростью более ста миль в час, и водитель доставил нас в аэропорт за рекордно короткое время. Военнослужащие с автоматами остановили нас на боковой дороге, ведущей к пункту допроса на поле боя (Battlefield Interrogation Facility, BIF). Спустя, казалось, целую вечность, солдат поднял грубые импровизированные ворота, и мы поехали по узкой неосвещенной дорожке к ряду низко нависающих блокгаузов.
БИФ - бывшая станция Специальной республиканской гвардии, элитного подразделения, состоявшего из самых доверенных военных Саддама, - располагалась в первом блокгаузе. Внутри царило столпотворение, повсюду сновали солдаты. За столом стояло несколько вооруженных до зубов солдат. Они проверили наши удостоверения и велели нам занять места в соседнем зале ожидания, оборудованном телевизором с большим экраном, холодильником, наполненным прохладительными напитками, и несколькими диванами. Кто-то смотрел DVD с фильмом "Хороший, плохой и гадкий" и поставил его на паузу, так что на экране мелькал один кадр из фильма.