Сосредоточенно нахмурив лобик, колдунья постаралась ясно вспомнить содержание послания, чтобы обстоятельно, в деталях рассказать о нем своему телохранителю. Рассказ получился коротким. Янка, обладавшая прекрасной памятью, позволявшей ей в Хилкровсе порой обходиться для получения высоких баллов без учебника, запомнив объяснение темы всего лишь со слов учителя на уроке, воспроизвела вслух текст едва ли не дословно со всеми его витиеватыми бла-бла-бла, восхваляющими принцессу. Но вот самое главное — имя отправителя, хоть убей, а никак не вспоминалось.
— Пакет ведь был запечатан? — подошел с другого бока к решению проблемы Талион. — Если да, тогда на сургуче вы могли обратить внимание на герб. Может хоть какую-то часть рисунка запомнили? Ну хоть самую малость припомните, и вычислим отправителя в два счета. На пути в столицу не так уж и много удельных властителей, кто посмеет пригласить Ваше Высочество в гости. Хотели бы, конечно, многие, если не все поголовно. Посещение любого замка особой королевской крови — большая честь для его владельца. И выгода тоже немалая. Но далеко не все подобной чести достойны, слишком невзрачны родословные у многих дворян в центральной части королевства, а личные заслуги перед короной и вовсе ничтожны.
— Твои рассуждения отдают снобизмом, Талиончик, — вымученно усмехнулась Янка, пытаясь вспомнить рисунок на сургучной печати конверта. — Тебе так не кажется? Вот уж не думала, что ты — закоренелый, можно сказать, махровый аристократ.
— Вы не правы, Ваше Высочество, — мягко возразил телохранитель. — Мои слова отражают не снобизм в характере, а согласие с устоявшимся веками образом жизни монархов и их потомков. И если вдруг принцесса начнет общаться с любым своим подданным, как с равным, то…
— …вполне возможно, заслужит их уважение и любовь, — переиначила концовку морали Янка, глянув на глубокую царапину на большом пальце. И тут же она вспомнила, что порезалась об острый осколок сургуча, когда ломала печать, на которой изображен кулак, прошибающий стену. — Ладно, Талион, проскакали мимо скользкой темы. Я нашла в закоулках памяти нужную тебе информацию…
— Князь Раймак, властитель Тихой Ветрицы, — после краткого описания печати принцессой сразу определил отправителя послания телохранитель, задумчиво насупив брови. Заложив руки за спину, он, сильно прихрамывая, прогулялся от кровати до двери спальни и обратно, крепко задумавшись над чем-то. А остановившись, Талион хмуро глянул на девчонку, внимательно отслеживающую его перемещения, и глухо произнес: — Не самый лучший расклад в нашем и без того запутанном пасьянсе. Я никогда бы и не подумал, что этот человек желает смерти Вашему Высочеству. Хотя возможно именно на это заговорщики и рассчитывали. В том, что мы столкнулись с заговором, а не с действием одиночки, у меня сомнений нет. Как ни странно, но действовали они с умом: ведь если б покушение удалось, то мы и концов не нашли бы. Или нашли, но только те, что нам специально потом подсунули бы, наведя на совершенно непричастных к злодейству людей, которых так удобно убрать под шумок нашими руками. Тут стоит всё сперва семь раз обдумать, а уж потом рубить с плеча. Значит, письмо уже стояло возле вазы, когда вы пришли в комнату?
— Не уверена, потому что не обратила внимания на тумбочку. Я первым делом в ванную отправилась, и плескалась там достаточно долго. Могли принести пока мылась, а могли и заранее поставить.
— Сейчас выясним, — телохранитель вновь направился к двери и, открыв её, поинтересовался у Лютооких. — Вы заступили на дежурство до того, как принцесса вернулась к себе или уже после?
— Примерно за полчаса до прихода Её Высочества, — четко ответил один из стражников.
— Отлично. За время несения службы кто-нибудь заходил сюда, кроме принцессы?
— Да, — густым басом откликнулся второй Лютоокий. — Минут на пять внутрь заглянула одна из фрейлин. Невзрачненькая такая скромница, серенькая, как мышка. Кажется, её зовут Юля. Принесла какую-то одежду принцессы.
— Ясно, вот с неё-то я и начну. Пусть один из вас найдет Желдака и обрисует ему сложившуюся ситуацию.
— Талион, не ты начнешь, а мы начнем, — громко поправила телохранителя Янка, решительно скинув с плеч покрывало и облачаясь в красивый халатик. — Я всё равно сейчас уже не усну, а до утра надо чем-то заняться. Желательно интересным. Мне всегда нравилась профессия частного сыщика, так что я не упущу возможности попробовать себя на детективном поприще… Ты, конечно, будешь главным в этой роли, спорить не собираюсь. Ну а я рядом поприсутствую, понаблюдаю, и возможно, что даже какую толковую мысль подскажу, хотя бы по чистой случайности.
— Как будет угодно Вашему Высочеству, — Талион почтительно склонил голову. Но от колдуньи не укрылся сверкнувший в зрачках телохранителя чуть насмешливый, но в тоже время одобряющий блеск. — Если вы уже готовы, тогда пойдемте. Нанесем визит вашей фрейлине Юле, зададим несколько вопросов…
Покои приближенных к венценосной особе девушек находились на этом же этаже замка, расположившись в противоположной половине. Талион, заметно подволакивая ногу, но, тем не менее, вполне быстро шагал по пустынному коридору впереди. Колдунья поспешала за ним следом, немножко отстав, пока на ходу завязывала поясок шелкового халата. Они прошли мимо центральной лестницы, на площадке возле которой невозмутимо прохаживался еще один страж из гвардии принцессы. Миновали несколько дверей, но вот возле одной из них телохранитель остановился, чутко прислушиваясь, а заодно и поджидая Янку. По всей видимости он знал, куда шел, наверное, по долгу службы заранее изучив, кто в каких комнатах разместился. Пусть не всех поголовно под колпак взял, но хотя бы тех особо приближенных, что частенько мелькают возле Её Высочества. Дверь была чуть приоткрыта, и из узкой щелочки в слабо освещенный коридор едва-едва пробивался неяркий свет изнутри комнаты, будто фрейлина решила при свечах почитать перед сном.
— Кажется, будить Юлю не придется. И ждать, соответственно, когда она придет в себя и сможет внятно отвечать — тоже. Хоть в этом случае удача с нами заодно, — сообщил Талион подошедшей принцессе, бросил короткий взгляд на спешащего к ним Желдака и решительно толкнул дверь, шагнув внутрь.
Девушка собралась последовать примеру телохранителя и даже сделала один шаг следом за ним. Но Талион резко остановился, и принцесса, не ожидавшая такого коварства с его стороны, едва не врезалась лбом промеж лопаток телохранителя. И тут же ей на плечо мягко опустилась ладонь подоспевшего начальника Лютооких.
— Не стоит на это смотреть, Ваше Высочество, — мгновенно оценив обстановку внутри комнатки после мимолетно брошенного взгляда поверх головы телохранителя, глухо произнес Желдак, бережно, но весьма настойчиво разворачивая принцессу в обратном направлении. — Я провожу вас в Изумрудный кабинет, а Талион потом нам расскажет, что ему удалось здесь выяснить. У него хватит знаний, опыта и настойчивости получить нужные сведения по максимуму. А мы с вами лишь мешаться будем.
Пока девушку разворачивали, она успела мельком увидеть в прогале между косяком и Талионом частичку спальни фрейлины. Да и её ноги, висящие в воздухе над опрокинутым стулом, тоже не ускользнули от внимания принцессы. Янка вздрогнула, а сердце у неё застучало с бешеной скоростью. Даже мимолетного взгляда колдунье хватило, чтобы понять: рассчитывать на беседу с фрейлиной Талиону поздно. И Янке до ужаса стало жаль эту почти незнакомую ей девушку, с которой она и парой слов-то даже не успела толком обмолвиться за время пребывания в новом для себя измерении. Но разве кратковременность общения может помешать ей почувствовать жалость к глупышке? Почему-то колдунья была уверена, что эта тихоня вряд ли сознательно участвовала в заговоре против принцессы. А если и сделала что-то, так по наущению или недомыслию. Задурили ей голову наверняка, обманули доверчивую девушку. А когда Юля всё же поняла, что натворила, подсунув принцессе смертоносное письмо, то ей представилось невозможным что-либо исправить в сделанном. И фрейлина увидела один-единственный выход для себя из сложившейся ситуации. Неверный, кстати, выход…