Вероника не выдержала и опустила взгляд. А ведь правда, именно благодаря Дару тьмы Кайл ещё жив. Нет, он мог бы жить дальше там, в Дивеево. Возможно, даже ещё лет сто пятьдесят, кто знает, но рано или поздно его жизненные силы всё равно бы закончились. Вероника не знала, что бывает с духами, когда это происходит, и не горела желанием узнать. Здесь и сейчас Кайл ещё жив, если это можно назвать полноценной жизнью. И, наверное, не существовало иного способа помочь ему — разве что проводить в мир мёртвых, но это уже другая история. Всё благодаря Дару тьмы…
«Может, и правда не грех?» Сама мысль об этом казалась смелой, даже безумной, но приятной на вкус. Вероника зажмурилась и повторила это про себя ещё раз. Нет, уже не смело и не безумно. Это правда. Только теперь она смогла назвать свои способности Даром. Он помогал — защищал, спасал, дарил жизнь. Он — благословение, а не проклятье.
То, как Кайл защищал её от самой себя, наверное, помогло даже больше, чем сами слова. Рядом с ним было так тепло, что, казалось, это даже не из-за его Дара, а потому что дух сам такой. Как солнечный луч, как его пламя, способное и согревать, и сжигать, если с ним обращаться неосторожно. Вероника почувствовала, как сердце забилось быстрее. Это ощущение появлялось не впервые, она иногда чувствовала что-то похожее рядом с Кайлом. А что, если?..
— Это плохая идея, — отрезал дух.
— Что, прости? — не сообразила Вероника.
— Ты сейчас подумала, что между нами могло бы что-то быть. Я говорю, что это — плохая идея.
Вероника вспыхнула.
— Ничего такого я…
— Ты забыла? Душа нараспашку, — фыркнул Кайл. — Задумайся на мгновение. Ты — молодая, в чём-то даже симпатичная девушка. Возле тебя много парней твоего возраста. Зачем тебе старый, ворчливый дух? Тем более, дух. У таких отношений нет будущего.
— «В чём-то симпатичная»? Ну спасибо, — проворчала Вероника и резко отодвинулась в сторону.
— В моё время девушки носили платья и длинные волосы, — Кайл заулыбался ещё шире. — Вы все выглядите странно в моих глазах.
Вероника демонстративно отвернулась. Кайл перестал улыбаться и устало вздохнул.
— Прекращай играть в обиженную. Я из лучших побуждений.
— Благими намерениями дорога в ад вымощена, — процедила Вероника.
— Ада не существует.
— Да я не в прямом смысле…
— Я понял. Дай договорить, — в голосе Кайла на мгновение скользнуло раздражение. Вероника уже открыла рот, чтобы что-то сказать, но в последний момент передумала. — Скажу прямо. Ты нравишься Джереми, и вместо того, чтобы тратить время на несносного «соседа», лучше обрати внимание на него.
— С чего ты взял, что я ему нравлюсь?
— Ты видела, как он себя ведёт?
Вероника обернулась и с вызовом посмотрела на собеседника.
— И что? Он со всеми себя так ведёт.
— Поверь мне, не со всеми, — Кайл поморщился, как будто ему было неприятно это говорить. — Мне он не особо нравится. Ветреный, легкомысленный, часто лезет не в своё дело… Но когда дело касается тебя, он становится серьёзным. И он на самом деле за тебя волнуется.
Вероника закусила губу. Да, для Кайла сказать такое — настоящий подвиг, ведь Джереми не понравился ему с первого взгляда. Может, стоит прислушаться?
— Стоит, — послышался шёпот на ухо. Вероника вздрогнула от неожиданности и машинально отодвинулась. Она и не заметила, как дух оказался так близко.
— Отстань, — проворчала девушка и в шутку толкнула Кайла в плечо. Тот хмыкнул и отодвинулся к стене. — Вообще, моя личная жизнь не должна тебя касаться, разве нет?
— Не должна. Но, если ты не забыла, мы связаны, здесь… — дух протянул руку и коснулся лба Вероники, отчего ту бросило в жар. — И вот здесь, — он коснулся своей груди, где должно быть сердце. — У меня нет выбора. Я не могу не вмешиваться в твою жизнь, как и ты в мою.
— Тебе это не нравится? — прошептала Вероника.
Кайл посмотрел вдаль. Волна зелёного света над общежитием красиво изогнулась и растаяла в чёрном небе. Сразу стало темнее. Вероника задумалась о том, чтобы воспользоваться светом, подаренным Фалбертом.
— Не могу сказать, что мне это не нравится, — заговорил Кайл. — Не спорю, это не моё время, да и ты не подарок… но это гораздо лучше, чем оставаться в одиночестве, в полной тишине и темноте.
— Ты просто мастер комплиментов, — буркнула Вероника. Оглянувшись, она посмотрела на часы. Половина третьего. — Знаешь… пожалуй, пойду-ка я спать. А то наш вечер откровений зашёл не туда, куда следовало.
Вероника собиралась уже спрыгнуть с подоконника, как вдруг ощутила осторожное прикосновение. Она оглянулась. Кайл держал её за руку, по-прежнему глядя вдаль.
— Если ты хочешь это услышать, я скажу. Я рад, что мы встретились, — проворчал он.
Вероника с трудом сдержала улыбку, хотя смысла в этом не было — дух наверняка и так всё почувствовал. Он разжал пальцы и отпустил нё руку.
— Спокойной ночи, Кайл, — прошептала Вероника и спустилась на пол.
Она не могла это почувствовать и уж точно не могла видеть, но была готова поклясться, что Кайл в эту секунду улыбался.
Элиот стоял возле окна в своём кабинете и напряжённо размышлял, наблюдая, как волна зелёного света танцует в прозрачном тёмном небе. Пять минут назад жрец закончил разговаривать с Ведущей битву. Темой беседы в первую очередь был второй этап испытаний, но с ним всё было предельно ясно, этот вопрос они решили за полчаса. Всё остальное время Элиот и Ведущая битву обсуждали духа-хранителя Вероники Александровой.
Богиня войны колебалась. Пока только она знала, каким Даром обладает таинственный дух, и не была уверена, что стоит сообщать об этом другим небожителям. Элиот чувствовал сомнения собеседницы, хотя она и старалась изо всех сил их не показывать. Впервые покровительница академии предстала перед главным жрецом не богиней, идеальным, могущественным существом, а похожей на обычную, земную женщину. Элиот улыбнулся про себя, вспомнив, как она сказала нечто вроде «куда катиться мироздание?» Он сам был готов задать подобный вопрос. Боги и духи-хранители Земли не должны казаться человечными. Это было так же противоестественно, как если бы вдруг ожили и заговорили камни на побережье.
Элиот не знал, есть ли дети у Дарующего пламя. Мысль о том, что дух мог оказаться потомком падшего божества, пугала. О том, что Кайл — это сам Аден, главный жрец старался не думать. Дарующий пламя непредсказуем и опасен, он не связан правилами и может творить всё, что вздумается. Или нет? Как знать? Ни один источник знаний не мог дать ответа на этот вопрос, наоборот, только больше погружал в раздумья.
В истории бога огня осталось слишком много противоречий. Это не раз обсуждали в кабинетах жрецов по вечерам, после рабочего дня, за чашкой крепкого чая; за пределы храма тему не выносили. Дарующий пламя виновен, с этим соглашались все. Подопечная погибла; это видели боги, это записали летописцы. Но мироздание молчало, как будто не усмотрело в произошедшем вины Адена. Кое-кто из жрецов считал, что таким образом небожители проявили своеволие, решили, что они выше законов мироздания и могут решать судьбы друг друга. Другие священнослужители думали, что боги сами должны разбираться между собой. Из летописей до нынешних времён дошли слова о том, что Создатель заповедовал своим детям считать друг друга родными братьями и сёстрами, равными по силе. На этой почве и возникали споры. Могли ли несколько богов считать, что они равнее одного брата?
Элиот покачал головой, словно это могло вытряхнуть тяжёлые мысли. Думать о том, кто в стане богов прав, а кто нет — последнее дело. Несмотря на то, что в городе по большей части живут обычные люди — семьи и близкие родственники Одарённых и жрецов — наставление героям принято здесь как основной закон. А третье правило звучало как «следовать воле богов». Если такова их воля — изгнать из Мира грёз одного из небожителей — людям ничего не остаётся, кроме как подчиниться. Таков закон. А у Элиота и своих дел много; ещё не хватало тратить время на философские размышления.