Глава XIV
Веронику ощутимо затрясло от волнения, но это были не её чувства. Казалось, что-то прорвало невидимую плотину, и теперь эмоции Кайла хлынули бурным потоком, затапливая всё на своём пути. Что-то похожее она ощущала тогда, когда Санни впервые связала их чувства. Пустота и тьма. Давящее чувство вины. Стыд. Тоска. Страх. Кажется, перед прошлым… или настоящим? Вероника усилием воли стряхнула с себя пласт чужих чувств, дрожь сошла на нет. Почему появление бога света так взволновало духа?
На смену волне эмоций пришёл простой, пугающий вопрос. Как давно Воздающий свет подслушивал её мысли? Как много он услышал? Вероника вздрогнула. Это тоже принадлежало Кайлу. Он словно боялся, что бог света что-то узнает. Но что именно?
— Не каждый день можно вживую увидеть бога, да? — Фалберт улыбнулся. — Понимаю. Но я здесь, и хочу поговорить с тобой. Позволишь?
— Разве я могу отказать моему хранителю? — голос Вероники дрогнул. — Только мне казалось, что вам запрещено видеться с нами…
Улыбка Воздающего свет погасла.
— Запрещено. Но положение изменилось. Соревнования близятся к финалу, страсти накаляются. После поступка Лилиан жульничать будут все, а я не собираюсь оставаться в стороне.
Незнакомое чувство затопило с ног до головы. Это было похоже на взрывную смесь отвращения, разочарования и презрения. Казалось, Кайл возмущён словами бога света, и Вероника поняла, что чувствует то же самое. Одно дело, когда кто-то один нарушает правила. Другое — когда границы дозволенного размываются, и больше ничто не контролирует происходящее. Может случиться всё, что угодно. Неужели небожители готовы допустить хаос в угоду своим страстям?
— Но разве боги не должны подавать людям хороший пример и направлять их? — прошептала Вероника.
— Дорогая, ты что-то путаешь, — в голосе Фалберта послышалось раздражение. — Мы наблюдатели, не более. Я бы даже сказал, что мы учимся у вас, а не вы у нас.
Веронике показалось, что всё, во что она верила, дало трещину. Обломки осыпались вниз, на самое дно, больно раня острыми краями беззащитную душу. С самого начала им всем твердили, что боги — идеальные существа, знающие, что и как лучше для каждого человека, ведь сверху, из Мира грёз, лучше видна картина мироздания. На самом деле небожители оказались обычными, даже более человечными, чем люди. Разве так должно быть? Разве человек, живущий на земле, имеет право направлять бога, который должен знать весь замысел от начала и до конца?
Кайл молчал. Вероника знала, что он чувствовал каждую новую рану, оставленную осколком веры, он слышал каждую мысль. Ей казалось, что она ощущает вкус его чувств на губах. Они были горькими, как стыд, как боль, как понимание того, что ты не оправдываешь чьих-то ожиданий, не оправдываешь чьей-то беззаветной веры в тебя. Почему духу должно быть стыдно за богов? Только потому, что он имел прямое к ним отношение?
«Не надо, — мысленно сказала Вероника так, чтобы её услышал только Кайл. — Ты не должен».
Новое непривычное ощущение затопило её с головой. Казалось, Вероника видела, как Кайл со всей силы ударил кулаком в стену, чтобы физическая боль заглушила душевную. К чувствам примешалась злость. Дух злился на себя, на богов, на весь мир за то, что Вероника сейчас испытывала разочарование. Но ведь он не мог ничего исправить?
— Как бы там ни было, сейчас речь не о том, — заговорил Фалберт. — Я понимаю твои чувства, девочка. Ты больше не хочешь сражаться, не хочешь участвовать в соревнованиях, и это твоё право. Но подумай вот о чём. Я дам тебе всё, что ты захочешь. Отпуск где захочешь и когда захочешь, поступление в лучший университет мира, должность рекрутера без очереди и специальной подготовки… Или лучше сразу в спецотряд действующих героев? Чего ты хочешь?
— Я… — Вероника растерялась. Предложения выглядели заманчивыми, но если вдуматься, ей не хотелось ничего из этого. Вернее, она даже не смогла сформулировать, чего бы ей хотелось на самом деле. Так ли нужна должность рекрутера или место в спецотряде?
— Может быть, деньги? Кому из нас они не нужны. Или сильное благословение? Я могу даровать тебе солнечный свет вместо этого бесполезного фонарика. Только скажи, я к твоим услугам.
Вероника закусила губу.
— Наверное… наверное, я ничего не хочу, — пролепетала она.
— Не может быть, — отрезал Фалберт. — Я очень давно наблюдаю за людьми. Они всегда чего-то хотят. Может быть, если не денег, то власти? Любви? Чего ещё могут желать девочки твоего возраста? Неземной красоты?
К горлу подкатила тошнота, голова закружилась. Вероника не понимала, чего бог света от неё хочет. Власть, деньги, красота, любовь… Разве всё это могло подарить ей радость и окупить всё, что она потеряла на этих соревнованиях? Разве это могло вернуть Алину? Разве это могло даровать спокойствие Кайлу?
На мгновение Веронике показалось, будто опора ушла из-под ног, и она проваливается в бездну. Это были чувства духа, и она не понимала, с чем это связано и что означает. Зато они помогли ей выразить собственные мысли, которые могли бы стать желанием.
— Если ты хочешь, чтобы я продолжала соревноваться… — Вероника зажмурилась и глубоко вздохнула, собираясь с силами. — Я хочу, чтобы мой дух обрёл спокойствие. Не покой, не надо отправлять его в мир мёртвых.
— О чём ты? — изумился Фалберт.
Вероника открыла глаза. В глубине души поднимался страх. Это напоминало знакомый уже лесной пожар, пожиравший всё на своём пути. Снова чувства Кайла… Усилием воли Вероника попыталась приглушить жуткий гул. Стало легче.
— Дело в том, что мой дух — сын Дарующего пламя. Бог огня скрывал его всю жизнь, и после смерти Кайл постоянно прятался, чтобы выжить. Я знаю, что время назад не вернуть, что ничего уже нельзя исправить, но… Пожалуйста, скажи мне, как помочь ему? Я хочу, чтобы он жил спокойно жил дальше… если это, конечно, можно назвать жизнью.
Фалберт несколько долгих секунд рассматривал Веронику. Ей казалось, что бог света видит её насквозь и может даже рассмотреть Кайла в её тени. В ясных серых глазах, похожих цветом на хмурое зимнее небо, отражалась напряжённая работа мысли. Веронике показалось, что бог света понимает, что ничего не может сделать здесь, и теперь думает, как выкрутиться. Она и не заметила, как перестала дышать в ожидании ответа.
— Я думаю, что смогу чем-то помочь, — наконец заговорил Фалберт. — Но для этого мне нужно поговорить с твоим… хм… духом.
Вероника с облегчением выдохнула.
— Да, разумеется. Кайл, появись!
Ничего не произошло. Фалберт оглянулся по сторонам.
— Он всегда… хм… выходит так долго?
— Нет, но бывает, — извиняющимся тоном пробормотала девушка. — Он немного капризный и своевольный, но всё равно замечательный хранитель. Кайл! Ну же, появись!
«Нет», — коротко отозвался дух.
Вероника выдавила из себя улыбку.
— Извини, он сегодня не в духе. Можешь немного подождать? Я попробую договориться с ним по каналу телепатии.
Фалберт кивнул. Он прищурился, как будто не мог что-то рассмотреть, и Веронике показалось, что бог что-то подозревает. Она отвернулась от собеседника и зажмурилась.
«Кайл, послушай…»
«Нет».
«Но я ведь хочу…»
«Нет, я сказал. Попроси что-нибудь для себя».
«Но я… — Вероника закусила губу. И почему он не понимает? — Ты что, не слышал мои мысли? Мне не нужно то, что он предлагает».
«Дело твоё. Мне не нужна помощь».
«Но почему?»
В глубине души мелькнуло чужое ощущение, словно дух глубоко вздохнул, сдерживая раздражение.
«Потому что у меня всё прекрасно».
«Ты можешь рассказывать об этом кому угодно, но не мне. Я знаю твои чувства и мысли, я знаю о тебе всё. Мы связаны, помнишь? Здесь и здесь», — она мысленно указала туда же, куда и Кайл в своё время. Казалось, тот ночной разговор произошёл лет десять назад.