— То есть, если вор многостаночник, то он должен десятку богов поклоняться? — усмехнулся Андрей.
— Такие чаще молятся богу воровства — он у этой братии божеской старший. Но это не так полезно. Чем бог специализированней, тем лучше своего последователя уберечь может и помочь ему иногда. И так во всех сферах.
— Получается, к примеру, крестьянин может молиться богу плодородия, но эффективнее будет молиться богу репы, если он только репу выращивает.
— Да, именно так. Но и старшего бога плодородия забывать не стоит. А еще бога дождей и бога сохранности урожая. И еще кучу богов за другие стороны жизни.
— Да так никакого времени не хватит, такой куче богов молиться! Сколько их всего? Богов ваших? И ничего что я о них так пренебрежительно отзываюсь?
— Богов тысячи. Наверное, никто толком и не знает сколько. Но не все так сложно. Обычно человек выбирает себе основного бога, по самому важному для себя. Другие стороны жизни прикрывает молитвами и жертвами самым основным богам, старшим. Ну и иногда полагается малую жертву дать странствующим жрецам посторонних богов. Одного из таких жрецов мы и изображаем. И да, боги не сильно обидчивы. Им до того, что о них говорят не их последователи, дела мало. Вот если обматерить бога в его собственном храме или нагадить на пол, ну или жрецов унижать, то может и накостылять божественно. Ну и на адском суде от этого бога плюсов не жди.
— А от меня не потребуется какую-нибудь службу служить?
— Это вряд-ли. Говори, что не местный. И дела у тебя. В храм надо. Старшему богу поклониться. Сам придумай.
— Тогда я буду жрецом пусть будет… ну пусть будет Бога чистых дымоходов с далекого севера. А старший бог значит Домашнего очага. Или правильнее Хозяйства?
— Очага хорошо. Тем более, ты его можешь по разному называть. В вашей северной стране. И храмов бога Домашнего очага довольно много. Всегда отговориться можно, что какой-то особый нужен. Как раз тот, в какую сторону идешь. А если вдруг нет, то и не проблема. Жрецы таких богов дымоходных часто умом скудны.
— А храм моего бога расположен… Где кстати он расположен? Помнишь что-нибудь из географии севера?
— У таких богов храмов обычно и не бывает. Даже часовенки не всегда найдется. А алтарь там, где жрец свой зад пристроит.
— А на меня бог какой не осерчает, что я себя жрецом назначил?
— Осерчает. Еще как осерчает. И бог этих чистых дымоходов, если он вдруг где существует, и старший бог очага домашнего может заинтересоваться, и другие задетые. Но это только если ты начнешь пожертвования собирать. Или службу служить. Но службу просто так не справишь. Это надо условия выполнить. А ты их даже и не знаешь. А пожертвования, бывает, собирают хитрецы. Но не долго.
— А если от меня какой-нибудь чудак потребует за его дымоход помолиться моему богу?
— Просто говори, что сейчас не время. Дела у тебя важные. Служба невозможна. Это повсеместно случается. Жрец не обязан по требованию служить. Разве что при храме.
— А вот еще интересный вопрос. Можно сказать, хоть теологический, хоть жизненный. Что с душой происходит после отсидки в аду? Ну или, если высший суд посчитал, что грехов меньше чем пользы нанесено. И от ада вообще освободил.
— Тут жрецы обычно говорят, что душа заново на земле жить начинает. Но памяти не остается, только какие-то навыки. Вопрос запутан. По разному говорят. От высших богов была только информация, что при каких-то условиях душа перерождается в новом человеке. А о деталях, кучи жрецов уже тысячи лет бороденки рвут.
Помолчали… Подумали, каждый о своем. Наконец человек стукнул ладонью по столу:
— Да уж тема богов у вас безбрежна и интересна. Но нам надо вернуться к нашим баранам. Точнее к одному связанному барану…
Баран, тем временем, таращился, пытаясь разобрать слова незнакомого языка или хотя бы понять, что за язык. Чего никак не мог сделать, само собой.
— Итак, баран, теперь я хочу знать, — сделал многозначительную паузу Андрей, — как у вас стража работает. Как ваше стадо стрижет. Как расследует.
В местной правоохранительной системе Джучи разбирался очень даже хорошо. Тема в его кругах вращения была животрепещущая, выстраданная. К тому же, не особо секретная, так что информация бурным потоком переходила от старшего поколения воров к младшему.
Мелкими преступниками занималась стража. Занималась неэффективно. Если у кого-то и украли что-то не особо ценное, то все — скоммуниздили. В смысле — «найти уже не получится». Расследование велось методом опроса свидетелей, которых обычно не было. Также могли допросить подозреваемых и, спустя рукава, обыскать их дома.