Ещё только попав в этот особняк, я поняла, что не могу здесь заснуть. Это место казалось чужеродным и было настроено ко мне даже более враждебно, чем трущобы, хотя теперь совсем по другому поводу. Я могла смириться с этим в течение дня, полностью погружённая в работу и учёбу, но ночью всё вокруг замирало, я начинала думать о том, что случилось со мной накануне, и чувствовала себя ещё более одинокой, чем когда-то в пустыне.
Зато, карауля каждое утро Индру у его покоев, я засыпала прежде, чем он выходил. Порог этой комнаты почему-то действовал на меня убаюкивающе. Интересно, каково было бы оказаться внутри…
— С какого черта ты здесь развалилось? — бормотал наставник, обнаруживая меня под дверью. — Ты нарушаешь график. Знаешь, чем это может для тебя обернуться? Твоё вступление в должность мастера отложится ещё на пару лет.
У молодого господина был график, согласно которому он нянчится со мной три года. Это было одновременно много и мало. Он всегда повторял, что и вечности не хватит, чтобы меня перевоспитать, но при этом не собирался тратить на меня ни одного лишнего дня.
— Если так пойдет дальше, о модификации можешь и не мечтать, — недовольно заявил Индра, смотря на мои медицинские показатели. Сидя на стуле и дымя сигаретой, он читал отчет курирующего меня врача. — Ты похудело. Хочешь сказать, в трущобах ты питалось лучше, чем здесь? Или ждёшь, когда я начну кормить тебя с рук? Конечно, стоило понимать, что всё к этому и придёт, раз уж меня приставили к тебе нянькой.
Я не могла ему жаловаться, помня о его предупреждении. Да и к тому же, «бессонница»? Он бы решил, что я страдаю ерундой и просто увеличил нагрузку. Или предложил спать с собаками, выселив меня из комнаты, которая мне очень нравилась. Она мне нравилась, правда, но лишь как произведение искусства, а не как жильё. Ночью она меня пугала. Столько пространства, столько вещей, более значимых, чем я, столько тишины…
Я предпочитала ночью прогуливаться по «центру города», ничего при этом не узнавая о самом Тавросе. За пределы поместья меня не выпускали. Учитывая предостережение Индры, я даже боялась задерживать взгляд на воротах. Теперь казалось невероятным, что когда-то я сама сюда ломилась.
Зажав ладонями замёрзшие уши, я брела по подъездной дорожке. Тень от особняка накрыла меня внезапно…
Это была не тень от особняка! Это была тень от огромного, как дом, Бартла!
Я столкнулась с ним и отлетела на метр. Так состоялось великое сражение за звание мастера. Серьёзно, чтобы избавиться от меня, ему можно было просто стоять на месте. Но потом он решил закончить начатое, наклоняясь и протягивая ко мне руки.
— Я тебя не заметил, — вздохнул Бартл, ставя меня на ноги.
О.
— Я тебя тоже, — нервно улыбнулась я, не сразу сообразив, как это прозвучало. — В смысле… ты настолько мастер, что абсолютно невидим и бесшумен.
— А ты просто очень маленькая.
— Я это… Я так похудела, — ляпнула я. — Это всё особые тренировки молодого босса, направленные на то, чтобы сделать меня ещё слабее.
— Ты способная ученица.
Я неловко посмеялась.
— Да, но, знаешь… Какая разница? Даже моя сила будет выглядеть слабостью в сравнении с мастерством Индры.
— Я так же думал о Мельхоме, — признался Бартл, кивая. — А теперь он мёртв, а я жив, и это не укладывается в голове.
Ох.
— Мне очень жаль, — прошептала я, но он покачал головой.
— Когда мы потеряли с ними связь, я уже знал, что он погиб. Может, он тоже это знал. Ну, перед тем, как отправится в Самти. Может, он оставил меня здесь, именно потому что знал, что они все погибнут. Когда всё это случилось, я утешал себя тем, что такова моя задача в клане: занять его место, возродить его подразделение… — Бартл посмотрел на меня в упор, и я сглотнула. — Но теперь я понимаю, что я бы не смог быть мастером. Я слишком хорошо знал Мельхома. Я бы постоянно сравнивал себя с ним, пытался сделать всё идеально, «искупить вину», и в итоге просто сошёл бы с ума.
— Теперь можешь быть мастером и сравнивать себя со мной, — предложила я.
— Это ещё сложнее.
— Да, наверное.
— Иберия поручил мне набрать подразделение заново. У нас никогда нет недостатка в новобранцах, но я не могу… не могу даже одного выбрать.
— Потому что они все недостойны предыдущего мастера, а нынешний мастер недостоин их?
Бартл махнул рукой.
— Я не знаю, кто теперь чего достоин. Всё в семье встало с ног на голову. Мне бы в себе разобраться. Но с тех пор, как погиб Мельхом, я даже спать не могу.
— Я тоже. С тех пор.