— Нет.
— Это отличная новость. Лучшая за сегодня.
Похоже, в прошлом в драках с Индрой никто не выживал.
— Погоди. — Молодой господин указал себе за спину, на меня. — Я привёл чучело, которое напало на нас.
«Порадовал», ничего не скажешь.
Иберия прищурился.
— Ого, наша исправительная система отлично работает. Пара часов в ЦПЗ, а она уже похожа на человека. — Он поманил меня к себе, будто собираясь закончить то, что они начали. У него под рукой как раз было всё необходимое, боги. — Я решил, что мои люди сошли с ума, когда сказали, будто бы ты принесла саблю Паймона. Учти, если это ложь…
Я подошла, протягивая ему оружие. Я заготовила целую речь по дороге в Таврос, но теперь в ней не было нужды: эта вещь выглядела куда красноречивее.
— Дружище Мельхом, — прошептал Иберия, беря саблю в руки. Его взгляд потеплел. — Прийти сюда из Самти, шутка ли. Ты, наверное, очень устала. Садись, прошу.
Иберия хлопнул меня по плечу, и я упала на пыточный стул. Стоя передо мной хозяин Тавроса вынул лезвие из ножен. Сталь тонко «запела», и мужчина улыбнулся. Он взмахнул рукой, прислушиваясь так, будто оружие с ним говорило. Это, в самом деле, напоминало общение на некоем понятном лишь воинам языке.
— Ты только взгляни на это, — Иберия хрипло рассмеялся, любуясь трофеем. — Вот что значит мастер Нойран: даже проиграв, Мельхом победил. Он обезоружил Паймона, Децема теперь — как собака без зубов. Давно их так не унижали… — Он скосил взгляд на меня. — Ты чувствуешь это? Величие момента?
Я сидела в пыточной, вдыхая запах крови и мочи. Пока ещё не своих собственных, но всё к этому и шло.
— Этот момент настолько велик для меня, господин, что длится вот уже три дня, — ответила я без всякой претензии. — Думаю, никто в Нойран не прочувствовал его так, как я.
— Точно, — согласился внезапно Иберия. — А ведь ты даже не одна из нас. — Он резко убрал лезвие в ножны, кажется, приняв какое-то безумное решение. — Как тебя зовут?
— Эла.
Он коснулся лба, а потом груди, словно молясь. Нелепый жест, учитывая, что мы находились отнюдь не в храме.
— Твои родители верующие?
— Очень, господин. Они сейчас ближе к Эйе, чем кто-либо.
Иберия наклонился, касаясь моей шеи, доставая из-за ворота казённой одежды амулет. Он понятия не имел, что увидит там «благословение» иного рода — перстень Мельхома.
— Ну надо же. Вот, что ты решил.
Иберия медленно выпрямился, глядя на меня с выражением лица, которое наверняка отлично знакомо тем, кого он тут пытал. Когда не знаешь, что он решит в следующую секунду: помилует или убьёт.
Я задержала дыхание.
— Я и так собирался прибрать тебя к рукам, но Мельхом уже подготовил место для тебя, — проворчал Иберия наконец. — Он погиб, а одарил тебя так, будто ты его спасла. Хотя, очевидно, ты ничего для него не сделала.
— А…
— Ты сделала это для меня. Так почему он оценил радение о своём господине выше, чем сам господин? Он не может быть щедрее меня в этом деле.
Не знаю, что он там придумал, но я поспешила ему сообщить:
— Он сделал это, потому что у него не было выбора. Я меченая, а мастер Мельхом оказался в нашем городе в день Искупления, когда никому, кроме меня, не позволено покидать дом. Он просил привести к нему мужчину. Он сказал, что я не достойна, что я сама недостойная, но вы и сами это видите. Он дал мне этот перстень лишь за тем, чтобы я не пошла к Паймону.
— И ты не пошла.
Я дёрнула рукав, обнажая запястье.
— Там, откуда я родом, считалось, что одна только прядь моих волос приносит несчастье, господин. Вы будете прокляты, если заберёте меня целиком.
Иберия жутко улыбнулся, словно я подала ему отличную идею.
— Целиком? Ты даже не представляешь… — Он посмотрел на Индру. — Подай передатчик. Надо бы собрать совет.
Глава 5
Пыточная — единственное место в этом доме, где было разрешено говорить без спроса. Если же сразу после этого тебе посчастливилось оказаться в зале совета, значит пыточная выполнила свою функцию. Отныне тебе надлежит только слушать. Даже когда великие мастера молчат, ты не имеешь права их перебивать. Даже если тебе задают вопрос, ты либо киваешь, либо качаешь головой.
Я зевнула, и Индра прищурился.
— Сделаешь так в зале, и я тебя убью.
Вот и весь «инструктаж», на который его хватило. Что касается марафета?.. Ну, мне разрешили посетить уборную. Понимаю, обычно о таких вещах не рассказывают, но это ведь уборная в доме Иберии. О таком не стыдно поведать и внукам.
Да, наверное, я могла бы рассчитывать и на большее, так угодив Иберии. Но, видимо, по задумке хозяина Тавроса я должна выглядеть как ничтожество, пока он официально меня не возвысит.