И отстраняться до безумия не хочется. Но он же меня совращает, черт возьми! И я потом об этом пожалею. И, наверное, горько.
Я резко отодвинулась, пробормотав что-то про то, что мне восемнадцати еще нет и отвернулась к стене.
Рей молча вышел из комнаты, тихо прикрыв за собой дверь.
========== Часть 37 ==========
Этой ночью мне снилась мама.
Она сидела на кухне поздно ночью, закрыв лицо руками; ее худые, хрупкие плечи нервно вздрагивали то и дело. Плачет? Из-за меня, наверное…
Сердце болезненно сжалось, и тревожно засосало где-то под ложечкой, так что я сама едва не зарыдала. Мамочка…
А ведь у нее больше-то почти никого нет.
Что за черт происходит? Дурной такой сон. И самое главное, яркий невыносимо, как будто я и правда там, рядом стою, но она меня не видит. И, кажется, еще и не слышит. Я звать пробовала, за плечо трясти – без толку.
Потом откуда-то появилась телефонная трубка, из которой сквозь помехи слышался голос «обожаемой тетушки», какие-то тревожные объяснения, слова поддержки и чуть ли не соболезнования. Ах старая карга, она же обещала меня прикрыть и соврать что-нибудь удобоваримое. Ну какого черта она чуть ли не всю правду вывалила?! «Пропа-ала без вести», значит?
Тут у меня тревожно дернуло где-то под сердцем. Ведь Рей именно так о своих «жертвах» отзывался, да?
Чертово пробуждение. Чувство было такое, что я не спала в кровати, между прочим весьма крепко, ни разу не проснувшись за ночь, а целую ночь, старательно напиваясь, по черному отжигала на какой-нибудь дискотеке. Вопреки ожиданиям, меня уже совершенно не волновал вопрос, как я смогу взглянуть в глаза призраку после вчерашнего недоразумения.
Я лежала в теплой кровати, апатично уставившись в потолок. И тут до меня резко, до болезненного отчетливо и внезапно так дошло, что этот сон – на самом-то деле правда.
Не знаю, с чего вдруг так подумалось, но сомнения уже не было ни толики. Я подскочила, как ошпаренная, и бросилась искать Рея. К счастью, тот довольно быстро нашелся на своем любимом балконе.
– Значит, так, – без приветствий начала я, – зачем, а я не сомневаюсь, что ты в курсе, вы моей маме наплели такого… такого бреда… Ведь тетя обещала, что пока можно, будет все хранить в секрете!
– А, так ты знаешь… – почти что прошептал он, неохотно оборачиваясь; меня аж током прошибло. Все-таки, правда! Вот же бесстыжие…
Я тряхнула его за плечо:
– Зачем?! Как я ей буду все объяснять, когда вернусь?
– Уже не было смысла никому лгать. Не вернешься. Вчера консилиум установил, что едва закончится повышение квалификации, тебя заберут на исследования. Будут выяснять, чем ты так приглянулась Адриану. Кстати, что ты ему совсем не нужна – неправда. Лечебный талант – редкость и вещь сейчас востребованная…
Кажется, он собирался еще что-то сказать своим до ужаса раздражающим ровным тоном, но я, сама от себя такого не ожидая, неожиданно схватила его за грудки и вкрадчиво, заглядывая в глаза, проговила:
– Мне нужно увидится с мамой, слышишь, ты? Устрой это, мне все равно, как, плачу любую цену, только устрой! У тебя самого мать была или нет?
– Мою мать сожгли на костре инквизиции у меня на глазах, – он спокойно освободился от моей хватки, не выражая ровным счетом никаких эмоций.
Я на секунду даже застыла от удивления и резко кольнувшей жалости.
– Подожди, ты сказал, что ничего не помнишь о… А, это чтобы расспросов избежать. Ясно, я это могу понять. Но помоги мне, пожалуйста.
– Надеюсь, ты понимаешь, с каким риском это связано для нас обоих, – обреченно вздохнул Рей, уронив голову на руки, – цена: ночь со мной, ясно, в каком смысле?
Я, даже не раздумывая, почти крикнула:
– Идет!
Может, призрак надеялся, что после такого условия я откажусь. Да только никакие условия сейчас неважны были. Я на него и внимания-то не обратила, ведь главное – он согласился!
– Одевайся, – велел Рей, – сначала необходимо навесить лавку Лиры.
Я не стала ни спорить, ни спрашивать, просто быстро переоделась во что-то чистое и пока что не мятое, наскоро расчесала и собрала в хвост волосы.
Лавочка Лиры, куда меня, взяв за руку, перенес Рей, казалось, была чем-то из ряда фантастики или забегаловкой для ведьм за вещичками первой необходимости. По стенам были развешаны пучки каких-то трав, амулеты, вещички из дерева, на полках – до ужаса старинные книги, порядком потрепанные. Хозяйка лавочки была на вид чуть старше меня и немного выше. Казалось, с призраком она объяснилась одним взглядом и тут же подскочила ко мне.
– Так тебе браслетик нужен, да? – каштановые короткие волосы, собранные в два озорных хвостика растрепались и теперь здорово мешали, но Лира и внимания не обращала.
– Что? – я растерялась на секунду.
– Ну, чтоб из этого города обратно в мир живых переместится, – девушка схватила с прилавка нечто сходнее с металлическим наручником и защелкнула на моем запястье. – Только она работает не дольше двух часов. Вот, на кнопочку нажимаешь и все. Обратно возвращаться точно так же. Теперь об оплате…
– Ой… – боюсь, я своей заторможенностью сейчас напоминаю умственно-отсталую.
– Но бойся, знаю, что с тебя взять, – девушка схватила с прилавка красивые серебристые ножницы и поспешно отстригла прядь моих волос. – Мне этого очень не хватало для одного зелья. Такие нечасто захаживают…
– Что, типа, волос девственницы? – я впервые заулыбалась.
– В точку, – Лира ободряюще хлопнула меня по плечу и тут же унеслась в подсобку.
Я только заметила, как изменилось при этом выражение лица у Рея. Забавно даже.
Кнопку нажать – и я дома? Спасибо все-таки…
Так и не дождавшись Лиру, чтобы поблагодарить, я медленно вышла на улицу, только на секунду в дверях магазина задержалась.
Просто там восхитительно пахло деревом.
Эдакий островок жизни средь мрачно-серого города.
А Рей заметно помрачнел. Вот интересно-то, это он все по-прежнему за мой визит к маме так переживает или..? Или, или… Я задумчиво цокнула языком.
– Слушай, значит, я кнопку нажму и окажусь сразу там, где душа моя только пожелать изволит? Правильно, да?
– Уж проще-то ничего и быть не может, – ядовито плюнул Рей и чуть погодя добавил тоном вредной старушки. – С тобой отправлюсь. А то мало ли чего намудришь. А мне потом все это дело расхлебывать придется. И вообще, даже если браслет действует два часа, я надеюсь, ты управишься за минут пятнадцать…
Он еще долго продолжал что-то наставительное ворчать, а я улыбалась во весь рот, как придурочная. Потому что, кажется, все удалось, и я повидаюсь с мамой, объясню ей все. По крайней мере, попробую.
Кстати, Рей был прав, по улицам действительно ходили люди, серые, под стать городу, но, кажется, все же живые.
И детей среди них почти не было.
Задумавшись, я споткнулась о какую-то железку, бестолково торчащую из асфальта.
И упала бы.
Черт, ну он же призрак, чего у него руки-то теплые? Да еще прямо через куртку.
А все равно чувствуется.
Я осторожно глянула на своего добродетеля и обнаружила, что у него невозможно странное выражение лица. В глазах помимо осуждения за излишнюю беспечность плескалась спокойная, мрачная нежность.
Сердце внезапно ответило дробью туманных искр.
Тут я совсем смутилась и отскочила в сторону, чувствуя, как начинают немедленно краснеть уши.
– Ну пойдем, что ли…
Я осторожно пальцем на упругую кнопку надавила, и тут же оказалась в своей квартире. Дома. О черт возьми.
Как-то неожиданно сперло дыхание.
Тело у меня было какое-то полупрозрачное – то есть, сквозь него видно было – и необыкновенно легкое. Рей слово сдержал, отправился со мной, но только деликатно встал у стены, давая понять, что по пятам таскаться не собирается.
Мама была в спальне, с каким-то лихорадочным видом протирала пыль, она вообще всегда так делала, когда случалось что-то плохое. Сейчас она, наверное, в растерянности. Вон, телефон рядом лежит. Ждет звонка? Надеется, что я найдусь еще?