– Не пугай людей, – девочка отодвинула гнома и протянула руку Максиму. – Я – Женя, а это – Клим. Ещё недавно он только лопал шоколад, а теперь ещё и говорит.
– Максим, – сказал мальчик, поднимаясь. – А это – Моро.
Дверь отворилась. Из-за неё торчала кудрявая голова в жёлтом колпаке.
– Вы кто такие?
Все замерли. Первым очухался гном.
– Проверяющие. Новогодняя комиссия.
Кудрявый осмотрел всех критическим взглядом и улыбнулся.
– А-а, вы к конкурсу прибыли? Прошу сюда.
Клим первым вошёл в комнату и деловито осмотрелся. Женя, Максим и Моро семенили за ним.
– Я – Карл, – представился кудрявый. – Смотритель Морозницы.
Он был похож на гнома, только без бороды и совершенно точно не игрушечный. Вполне себе живой гном в колпаке и клетчатых штанах, натянутых на круглый живот. Лицо с длинным носом, покрывали веснушки. Да, это был молодой гном.
– Ну-с, – начал Клим. – Как обстановка?
– Да, сами знаете, господин.
– Камиль, – представился гном и предостерегающе посмотрел на Женю.
– Жанна, – девочка протянула смотрителю руку.
– А я – Ма…
– Марат, – перебила Женя.
– Ма… – снова начал мальчик, но Женя наступила ему на ногу и повторила, что он Марат.
– Так себе обстановка, господин Камиль, не от хорошей ведь жизни конкурс устроили.
– Да-да, – протянул гном, изображая осведомлённость. – Ну-с, показывайте.
– Его?
– Ну а кого ж ещё? Его, голубчика.
Смотритель ушёл в соседнюю комнату. Комиссия двинулась за ним.
Там стояло нечто вроде большой теплицы. Женя прикоснулась к мутному стеклу её стенки, на пальцах осталась вода. «Морозница», – шепнула она.
Карл открыл дверцу и покосился на Моро.
– Он не будет лаять? – спросил смотритель. – Не хотелось бы будить его в этот час.
Максим привязал поводок к стулу и поспешил за остальными.
На кушетке спал человек. Он был одет в жёлтую шубу и шапку, из-под которой выбились волосы цвета ёлки. Усики и редкая бородёнка имели такой же оттенок, а на носу сидел прыщ. Человек похрапывал, его пухлая рука поднималась и опускалась вместе с круглым животом, на котором лежала. Вторая рука свисала с кушетки, к ней тянулась трубочка.
– Это капельница? – спросила Женя. – Он болен?
– Что вы? Это ёлочный сок – обязательный ингредиент для созревания Деда Мороза. Без него никакой магии, никакого новогоднего настроения.
– Это…? – начал Максим.
– Да, сударь, – помрачнел смотритель. – Мы удивились не меньше вашего, когда распечатали Морозницу. По нашим расчётам, он уже должен был созреть, но он стал громко включать музыку, просить подать ему мопед вместо саней и даже на руках ходить. И это при его-то комплекции!
Смотритель покачал головой.
– Как видите, он и внешне не дозрел.
И, правда, с этими зелёными волосами Мороз, совсем ещё не Дед, напоминал огромный недозревший помидор.
– Потому-то и делаем дополнительные вливания, – развёл руками Карл.
– А вы тоже себе такими капельницами настроение создаёте? – шепнул Максим.
– Ну нет, для настроения нам и внутрь достаточно, – улыбнулся смотритель. – А капельницы только на Дедов Морозов действуют – силу волшебную пробуждают. В нас-то другая магия, своя, её соком не увеличить. К тому же, доступ к соку есть только у наставника. А я – лишь смотритель.
– И как его магия? Тоже не созрела? – спросил Клим.
– Да колдует помаленьку, – вздохнул смотритель. – Правда, хиленько выходит.
– В чём же причина? – не унимался Клим.
– Версий много. – Решили, что в массовой потере веры. Всё меньше детей верит в Деда Мороза. А взрослые и вовсе. Пройди он мимо, никто и не заметит.
– Мда, – Клим почесал бороду.
– Вы останетесь на конкурс?
– Непременно, – кивнул Клим и поплёлся к двери. – А кто участвует?
– Снегурочка, гном из департамента подарков, и снеговик, что руководит транспортным отделом.
Клим кивнул, и комиссия вышла в коридор.
Едва они миновали поворот, Максим уставился на Женю и Клима глазами-тарелками.
– Дед Мороз?
– Тише! – шикнула Женя.
– Просто скажи, – не унимался Максим.
– Ну да, а ты сам не понял?
– Что тут же понятного?
– Ты не веришь в Деда Мороза? – спросила Женя.
– Верю. То есть верил, потом перестал. Да не знаю я! А сама-то ты веришь?
– Конечно! Откуда, думаешь, у меня это чудо взялось? – Женя указала на гнома.
– Зачем ты назвалась чужим именем? – вмешался Клим. – Кто такая Жанна?
– Как зачем – для конспирации.
– Тебя же здесь не знают. И его тоже, – он кивнул на Максима.
– Можно подумать, тебя знают.
– Ещё как! Просто никто не узнаёт. Это ведь не мой облик, а заколдованный.