Да и голос у девицы был приятный, мелодичный.
— Меня зовут Иван. Хотя, ты уже в курсе. А как я могу обращаться к тебе?
— В фирме меня все называют Марусей.
— Марусей? Почему не Фёклой? — поморщился Иван. — Что за странное имя — Маруся?
— Можно и Фёклой, — согласилась Снегурочка.
— По паспорту тебя как зовут?
— Марианна Сергеевна Кукушкина.
— Час от часу не легче, — вздохнул Иван. — Хорошо. Кукушкина так Кукушкина.
Марианна глупо улыбалась, глядя на Ивана. Ей никогда ещё не приходилось работать с таким молодым и симпатичным Дедом Морозом.
Глава вторая
Марианна работала Снегурочкой в "Олимпе" уже семь лет, но за это время её крайне редко выбирали в напарницы. Она работала с тем, кто оставался. Чаще всего, с кем-то из двух "постоянных" Дедов Морозов.
Работу свою они знали хорошо, однако довольно часто появлялись в фирме уже подшофе. Кроме того, ни у одного из них не было личного автомобиля (хотя, по большому счёту, в общечеловеческом плане, это к лучшему), а казённые машины чаще других ломались или глохли в самый неподходящий момент.
А в этом, восьмом, сезоне Марианну неожиданно подстерегло настоящее чудо, хоть она давно в чудеса и не верила. Её выбрал молодой и симпатичный, русоволосый и темноглазый Дед Мороз, который, к тому же, работал на собственной крутой машине. Да ещё и непьющий, судя по всему.
Взгляд умный, голос приятный и насмешливый. Иногда у них в фирме появлялись довольно симпатичные парни, но это были, как правило, студенты, — слишком молодые. Если появлялись мужчины возраста Марианны, то они либо были женаты, либо пили безбожно, либо сразу и то, и другое. А тут такой мужчина… и выбрал её.
— Кукушкина, — из блаженной задумчивости Марианну вывел голос "предмета" её мечтаний. — Я кратко пробежался по типовому сценарию. Может, немного обучишь меня, пока едем?
— Я? Без проблем. Конечно, обучу!
В следующие пятнадцать минут Марианна подробно рассказывала о том, как обычно строится выезд на заказ.
— А какой примерно средний возраст детей, которых мы будем поздравлять?
— Как заказчикам в голову взбредёт. Но большинство — дети от одного годика лет до восьми. Будь моя воля, я бы только детей лет с трёх разрешила посещать. Слишком маленькие всё равно ничего не поймут и не запомнят, да и пугаются часто. Бывает, к подросткам выезжаем. А один раз выезжали к женщине, которой было девяносто два года, её муж сделал заказ для любимой жены. Так трогательно.
Глаза Снегурочки заблестели, и Иван подумал, что Кукушкина, наверно, старая дева, мечтательная и романтичная. К тому же, не слишком умна.
В первый день было три выезда, и Иван быстро втянулся в работу. Кстати, Арина Андреевна не преувеличивала: с Кукушкиной работалось очень легко. Тем более, она как будто признала авторитет Ивана и понимала всё с полуслова.
Да ещё и скромная оказалась — пыталась отказаться, когда Иван собрался подвезти её до дома после работы. А наибольшее удивление вызвал тот факт, что Кукушкина снимала квартирку как раз в тех высотках, которые располагались возле частного сектора. Того самого, где жили родители Ивана, а теперь и сам Иван.
— Да мы с тобой почти соседи, Кукушкина! — воскликнул Иван, когда они остановились у подъезда Снегурочки. — Тут до моего дома минут пять езды. Значит, можем вместе выезжать по вечерам? Или тебе неудобно?
— Можем, — согласилась напарница. — Я на этот период всегда только первые смены беру на основной работе.
Иван не стал уточнять информацию об основном месте работы Кукушкиной, чтобы не увязнуть в никому не нужной личной беседе. К тому же, самому ему в профессиональном плане пока похвастать было нечем.
Последующие три дня прошли спокойно. По вечерам, ровно в половине седьмого, Иван забирал Кукушкину, они заезжали в офис, отчитывались перед Ариной Андреевной о вчерашних выездах, а потом отправлялись на новые.
В работу Иван полностью втянулся, и со временем начал даже неплохо импровизировать. Кроме того, Иван согласился работать в одном из клубов в ночь с тридцать первого на первое. Кукушкина тоже должна была работать в новогоднюю ночь, но в другом месте.
Этот факт весьма опечалил Ивана, поскольку к Кукушкиной он уже привык, а к незнакомым Снегурочкам относился с недоверием и опаской.
На четвёртый день, приехав по одному из заказов, Дед Мороз и Снегурочка обнаружили в квартире горько плачущего малыша лет трёх, а также его маму и бабушку, пребывающих в отчаянии.