Так она шла некоторое время. Потом остановилась. Уже совсем не знала, куда идти. Настя заблудилась.
Неожиданный помощник
Потемнело вокруг. Тяжёлые чёрно-синие тучи затянули небо. Надвигалась гроза. Где-то вверху, среди крон деревьев, вспыхнул бело-жёлтый зигзаг: молния. Немного погодя грохотнуло — прокатился удар грома. Крупная капля шлёпнула Настю по макушке, за ней — другая. Сейчас хлынет дождь.
Настя встала под большую ель. Потом присела на мягкую хвою. Деревья приглушённо шумели, шелестели кусты. Перебегая по листьям, быстро лопоча что-то непонятное, запрыгали одна за другой дождинки.
Опять громыхнуло, но уже вдали. Стало светлеть: тучи уходили. Совсем короткая была гроза. Дождь прекратился, проглянуло солнышко. Всё засверкало, заискрилось. Капли вспыхивали огоньками на листьях и ветках.
Настя вышла из-под ёлки, огляделась. Нет, совсем незнакомое место. И с тётей никогда они здесь не гуляли.
Может, уж можно покричать?
— А-у-у! — крикнула Настя, приложив руки ко рту. — А-у-у!
Тишина вокруг. Только листва шелестит от ветерка. Но что это? Затрещали кусты, кто-то сюда пробирается. Конечно, это Антон спешит к ней на выручку.
— A-у! Я здесь! — радостно закричала Настя. И сразу: — А-ай!
В кустах мелькнул тёмно-синий с зелёным отливом… — петушиный хвост!
Одну в чаще петух заклюёт её непременно! В ужасе Настя бросилась бежать.
И вдруг выскочила на дорогу. Настя узнала лесную опушку. А вон за тем поворотом будет их дом. Свирепый петух помог ей выбраться!
Весело зашагала Настя по дороге. И вдруг увидела бегущего навстречу Антона. Он совсем запыхался.
— А ты где была? — на бегу спросил он Настю и, не останавливаясь, побежал дальше.
Очень удивлённая, Настя кинулась за ним.
— Я заблудилась, а там петух… Я уже нашлась! Антон! Куда же ты?
Антон остановился:
— Так ты ничего не знаешь? Беда случилась: Гриша пропал!
Паника
Растрёпанная, вся в слезах мама Поли и Гриши металась по двору и по саду. Подбегала к колодцу, крышка которого была открыта, заглядывала в него.
Тётя оттаскивала её:
— Ну что вы — в который раз! Я побегу искать телефон-автомат, в милицию позвоню. А это ещё что такое?
Перед ней стоял Антон. А к его голой ноге жалась Пилька, всё ещё изрядно клочкастая, хоть и работала Антонова парикмахерская каждый день. Да и сама Пилька, кажется, подстригалась иногда…
В другое время Настя очень удивилась бы, что Антон решился открыто вывести Пильку, но сейчас ей было не до того.
— Тётя Валя, я придумал! — торопливо сказал Антон. — Дайте мне какую-нибудь Гришину одежду!
Пожав плечами, тётя вынесла из дому Гришины штаны и стоптанные сандалии.
Антон дал обе вещи понюхать Пильке:
— Ищи! Ищи! Это — Гришино. Ищи!
Подсовывая Пильке под нос Гришины штаны, он пошёл к калитке. Пилька затрусила за ним.
Тётя опустилась на крыльцо:
— Ну что за несчастье! А ты где была, Настя? Что-то я тебя долго не видала.
— Я заблудилась, — равнодушно ответила Настя. — Куда же мог деться Гриша? А где Поля?
— Почём я знаю? За вами разве усмотришь! — Тётя поднялась и пошла за дом, где мама звала Гришу.
— Поленька! Поленька! — покликала Настя.
Неожиданно из открытого окна донеслось:
— Что?
В окне показалось зарёванное лицо Поли.
Настя поспешила в дом.
— Ты здесь? Куда мог пропасть Гриша? Ведь он бежал за нами. А потом? Разве он не с тобой был?
— Где ты была? — голос у Поли был сиплый: видно, давно плачет.
— Да заблудилась я, заблудилась. Не плачь, Поленька, найдётся Гриша!
Вот, значит, как Поля любит брата! Как горюет! А ведь частенько шлёпала его, кричала: «Не приставай!»
— Так Гриша разве не с тобой был?
— Он, конечно, тоже бежал… Но кажется, отстал… — Поля громко всхлипнула и с трудом выговорила сквозь слезы: — Я сказала… маме, что Гриша… не ходил с нами… в лес…
— Ка-ак? — Настя прижала обе руки к щекам. — Но ведь его ищут не там, где надо! А зачем же ты так соврала?
— Чтобы мама меня не ругала… Мама спрашивает: «Где Гриша? Где Гриша?» Я и сказала: «Не знаю, где он. Его с нами не было». А теперь… боюсь сказать. Может, уж он расшибся… до смерти! Или его кто украл в лесу! — Поля зарыдала.
— Зачем Гришу красть? Глупости! Но так соврать! Мама твоя в колодце ищет — глядеть страшно…
Поля заплакала горько-горько.
— Пойди и сейчас скажи! — Насте и жаль было Полю и сердилась она на неё.
— Не могу… Мама меня просто поколотит. И ещё больше напугается…